Начнем с последних чувств, так как они наиболее откровенны и искренни. Понятна и горькая обида автора публикаций - мистер Диденко платит мало. Порекомендуем пораспрашивать рыбаков - хабаровских, камчатских, сахалинских, с которыми сотрудничал и сотрудничает "Дальморепродукт". Я уверен, что эти рыбаки разделят с автором их общее горе - скуп хозяин. Отсюда, наверное, и самая большая радость в жизни несчастного журналиста из "Рыбака Приморья" - считать чужие деньги. Этой теме - на какие шиши! - он посвятил чуть ли не основную часть своих весьма объемных творений. Откроем секрет - весь список редакционно-издательского Совета, то есть тех, кто является долевым участником издания журнала и газеты, вносит или только обещает внести деньги (есть и такие) на их издание, опубликован в журнале "Северная Пацифика". И я могу только посочувствовать Вам, господин Васильев, что рыбаки Приморья не вносят посильный вклад на издание Ваших статей. Единственное, чем могу сам помочь - только дать бесплатный совет: Вы или служите ВЕРНЕЙ, или пишите ЛУЧШЕ.

Жаль, что мы не можем разделить и Ваших патриотических чувств, господин, или, может быть, правильнее, мистер Васильев, - просто не знаем, какой державы Вы патриот?

Чтобы выяснить это, мы хотели бы задать Вам несколько вопросов, от ответов на которые Вы так старательно уходите в своих публикациях. Эти вопросы мы уже задавали на страницах "Тихоокеанского вестника", но нам ничего не стоит их и повторить, так как мы и сами постоянно ищем ответы на эти вопросы.

Объясните нам, пожалуйста, почему российскую компанию "Дальморепродукт" иностранцы постоянно путают то с American Seafoods, то c All Alaskan? ("ТВ" N№ 2, стр. 8).

Почему ХК "Дальморепродукт", имея в своем активе 33,3 % иностранного капитала, получает бесплатные российские квоты на общих со всеми россиянами ( в том числе и проживающими в Приморье) основаниях? ("ТВ" N№ 1 стр. 3).

Какие могучие ( в первую очередь финансовые, а потом уже политические) силы помогли мистеру Диденко, несмотря на сопротивление всех ( в том числе и приморских) рыбаков Дальнего Востока, запустить в исключительную экономическую зону России траулер-процессор "Американский Монарх"? ("ТВ" N№ 2, стр. 2).

Кто инициировал и по какой причине перевод флота супертраулеров испанской постройки из компании "Супер" в "Дальморепродукт"? (ТВ" N№ 1, стр. 4 и N№ 5, стр. 4-5).

Имеет ли "Дальморепродукт" собственный флот? Какой? Какова его мощность(сколько тысяч тонн рыбы и морепродуктов может добыть и обработать "Дальморепродукт" на собственных (не бербоут-чартерных, не арендованных у иностранцев) судах? И сколько он добывает и обрабатывает вместе с "Дальморепродукт-Троулерс" фактически? А лучше по нарастающей, лет за пять, - ведь Приморье, в целом, теряет лимиты ежегодно. Теряет ли их "Дальморепродукт"? И почему? ("ТВ", N№ 1, стр. 4, N№ 7, стр. 7).

Какую реальную прибыль получила, получает или получит Россия от бербоут-чартерного флота "Дальморепродукта" ( в том числе и от рефрижераторов, являющихся собственностью братьев Ласкаридисов) и "Дальморепродукт-Троулерс"? ("ТВ" ответа на этот вопрос не имеет).

Какую реально пользу получает Россия от крупнейшей в нашем государстве рыбопромышленной компании "Дальморепродукт"?

И последний вопрос - где, в какой статье, когда мы писали о вытеснении российского флота из исключительной экономической зоны России - той же Находкинской БАМР, ВБТРФ, ДВБФ, Преображенской базы тралового флота и других российских предприятий Дальнего Востока. Или, может быть, мы все-таки писали совершенно о противоположном? ("ТВ" N№ 2, стр. 2).

Мы готовы опубликовать Ваши честные, объективные, с расчетами-подсчетами, с цитированием конкретных и нужных документов ответы, чтобы не мы, а наши читатели, смогли самостоятельно определить Вашу патриотическую направленность, глубину и искренность Ваших чувств. Повторяем - честные и объективные ответы, а не Ваши истеричные опусы, которым грош цена - за них не только мы, но и мистер Диденко даже в базарный день медной полушки не даст. А теперь о Ваших профессиональных чувствах журналиста. Мы поняли из публикаций, что Вас многое не устраивает в нашей работе. Порекомендуем единственное - сделать хоть что-то подобное.

С.И. Вахрин, которому Вы посвящаете львиную долю своих публикаций, по основной своей должности вот уже более пятнадцати лет возглавляет пресс-центр Камчатрыбвода и занимается вопросами сохранения биоресурсов Северной Пацифики (Северная Пацифика, к Вашему сведению, это не некая территория, а конкретная акватория - северная часть Тихого океана, впрочем, Вы столь же профессионально судите и о некой "Карагандинской" подзоне, поэтому я не буду столь уж глубоко вникать в подробности этих - очередных - Ваших опусов).

Будучи руководителем пресс-центра, я выступил инициатором создания Благотворительного Общественного Фонда спасения лососей Камчатки, а затем, на его основе, - Благотворительного Общественного Фонда сохранения биоресурсов Северной Пацифики. Эти Общественные Благотворительные Фонды стали учредителями сначала регионального информационного дайджеста "Северная Пацифика", а затем Дальневосточной рыбацкой студии. Журналов издано уже восемь (то есть работа по его созданию продолжается пять лет). Фильмов - более тридцати, начиная с 1994 года. И Вы абсолютно правы - за свои фильмы - в том числе и за "раскрученный, - как пишете Вы, - целый цикл фильмов о "последней империи", то есть о "Дальморепродукте" - "Крабовая лихорадка" - мы у Вас во Владивостоке, на кинотелефестивале "Человек и море", стали лауреатами - получили "Золотой Краб" в номинации "лучшие публицистические фильмы". Тогда же приморские тележурналисты вручили нам и особый приз - за верность теме.

И это действительно было так: за верность этой теме - сохранения живых ресурсов Северной Пацифики - я был принят почти двадцать лет назад в члены Союза журналистов СССР. Позже за книги по истории освоения Русской Америки - в члены Союза писателей России. А за фильмы - в члены Союза кинематографистов.

Если Вас это уязвляет - то уж извините, кто же самому-то мешает расти, ведь нужно-то всего-ничего - попахать немного, лет так пятнадцать-двадцать.

Вот тогда можно будет иметь и моральное право учить нас, "меньших Ваших братьев", как любит выражаться мистер Диденко, уму-разуму.

И тогда, возможно, Вам не потребуется писать вот этих слов: "Трудно поверить, что сам господин Вахрин, автор многих статей в газетах и журналах России и США по истории и современным проблемам освоения Северной Пацифики, лауреат Международного телефестиваля, смог заработать столько денег своими статьями и фильмами, чтобы образовать две крупные общественные организации и содержать убыточный журнал". Но не все же и не у всех измеряется только деньгами:

А в заключение я хочу привести отрывок из Вашего большого посвящения нашей маленькой газете (к сожалению, у нас не хватит места, чтобы привести целиком эти две огромные статьи), но, я думаю, что Вы не обидитесь, так как мы взяли оттуда самое-самое:

Краболовы ненавистного вам холдинга, который десятилетиями специализировался на выпуске первоклассной деликатесной продукции и совершенствовал это производство, перешли дорогу? А знаете ли вы, что теперешние выделенные ему квоты на краба лишь на треть покрывают его возможнсоти? Камчатке такие не снились ни вчера, ни сегодня. Единственное, что она может, не имея серьезных производственных мощностей, вывозить ценнейшее неразделанное сырье за границу и там по дешевке его сбывать. И то не в тех объемах, в каких бы хотелось, по причине неразвитости добывающей и транспортной инфраструктуры. Иначе давно бы уже вывезла все. И это архисовременные методы хозяйствования?

Мне не раз приходилось беседовать с нашими учеными и рыбаками. Они не из чужих уст знают, как варварски, преступно уничтожается на Камчатке красная рыба в разгар лососевой страды. Местные "потрошители" видят в ней единственную ценность - икру, все остальное выбрасывается за ненадобностью и невозможностью пустить в дело. Не хватает рабочих рук, средств переработки.

Люди толпами бегут с полуострова, все население которого запросто бы уместилось в одной Находке - условия жизни там становятся все невыносимей. Десятки, сотни тысяч тушек никому не нужной горбуши со вспоротыми животами отравляют гнилостными миазмами воздух в окрестностях Петропавловска, и их бульдозерами запахивают в землю. На кустарно заготовленной икре наживаются, воруя ее бочками друг у друга, не только сами заготовители, но и призванные "бдеть" за соблюдением российских законов стражи порядка. Или, как их там выразительно именуют, "конфискаторы". Пир во время чумы! Ведь идет повальное растление алчностью, мародерством, безнравственностью! Почему этого не замечают коллеги-"пацифисты", ревнители экологии и их высокие покровители?

Помню, как года четыре назад камчатские телевизионщики "раскрутили" целый цикл фильмов о "последней империи", то бишь "Дальморепродукте", тенденциозно сопоставляя кадры "грабительской деятельности" компании и "процветающего Приморья" с видами жалких лачуг, заброшенных предприятий и убогой нищеты на своем побережье. Броско, хлестко, убедительно. Чтобы ни у кого не возникло сомнений, кто является истинным оккупантом северной Пацифики. Печатное слово и телеэкран, если они служат не обществу, а эгоистическим интересам неведомых сценаристов, региональных, озабоченных лишь толщиной собственного кошелька правителей, могут стать сильнейшим орудием оболванивания народа. Как вот эта "историческая справка "ТВ" ("Тихоокеанского вестника"), извращающая всю историю становления и развития рыбной промышленности Дальнего Востока. Приморья, мол, еще и в зародыше не было, а "морские боты камчатских и охотских зверобоев подошли к берегам, которые вошли в историю России под именем Русской Америки".

Интересно, читал ли кто из сотрудников "фронтовой газеты" единственное произведение в прозе знаменитого российского поэта Некрасова - его роман "Три страны света"? Где очень живо и подробно описывается, как без разбору, без нужды истребляли морского зверя у берегов "Русской Америки" наши и иностранные промышленники. Эхо тех выстрелов отзывается и поныне скудостью морской прибрежной фауны Камчатки. Цивилизованное освоение здешних богатств началось лишь при Советской власти, которая положила конец разнузданному браконьерству, взяла под охрану исчезающих животных и занялась восстановлением их популяции. И именно Приморье, как базовая территория, наиболее удобная из всех дальневосточных регионов для создания мощного рыбохозяйственного комплекса, сыграло в этой работе решающую роль:

Со столь неожиданным признанием выступил на днях председатель Госкомрыболовства Юрий Синельник. Почти восемь лет дальневосточники твердили о необходимости такого шага, поскольку иностранная экспансия на тихоокеанском рыбном бассейне из года в год набирала силу и стала опасной для экономических и политических интересов России в АТР. Но ни Президент, ни Правительство, ни Госдума не вняли голосу тружеников океана. Повисли в воздухе вопросы о статусе Охотского моря, о расширении экономической зоны, на которых настаивал приморский губернатор. Будь они решены еще в то время, не возникло бы сейчас проблем с сохранностью биоресурсов, доведенных до полного истощения именно при участии зарубежных пользователей. Ссылки на мизерность выделяемых им квот и присутствие российских наблюдателей на бортах чужих траулеров давно осмеяны рыбаками: иностранцы берут не меньше нашего, в пять-шесть, а то и в десять раз превышая границы разрешенных объемов. Стали бы они иначе гонять свои суда за тридевять земель и морей. Что же касается наблюдателей, то и сами они нередко нуждаются в наблюдении.

Умеем мы все доводить до абсурда. До критической точки, за которой, дабы разрядить возникшую напряженность, нужно принимать меры, одинаково карающие и чужих, и своих. Эти высказывания господина Синельника прозвучали как раз в тот момент, когда рыбопромышленники Сахалина - все до единого - отказались участвовать в санкт-петербургской традиционной выставке "Инрыбпром-2000", намеченной на третью декаду июня. Почему - мы уже знаем: островитяне сделали это в знак протеста против нынешней политики Госкомрыболовства, направленной на экономическое и финансовое удушение рыбаков Дальнего Востока. От ежегодного урезания квот страдают не только приморцы. В целом по тихоокеанскому бассейну лимиты на нынешний год были уменьшены почти на 4 000 тонн. Предрыбкома уверяет сейчас, что это было сделано вовсе не из желания обидеть дальневосточников. Мол, ученые выражают тревогу по поводу катастрофического оскудения запасов минтая. Некоторые даже предлагают объявить временный мораторий на его добычу. Последнее, конечно, мера чрезвычайная - вряд ли Госкомрыболовство к ней прибегнет. Но уменьшать лимиты, судя по заявлению Синельника, намерено и дальше. А иностранцам путь в наши воды будет и вовсе заказан.

На первый взгляд, дело разумное и правильное. Свои ресурсы надо беречь и преумножать. Но таким ли жесточайшим образом, закрывая промзоны, сокращая сроки путины, выбрасывая из Охотоморья лучшие суда? Причем свои - уже сейчас, а иностранные - "немного погодя". Странные получаются приоритеты. Сахалинцы с ними не согласились, считая их в корне неверными и несправедливыми. Ученые ведь не вдруг выдали столь неутешительные прогнозы: они были известны и два, и три года назад. Уже тогда нужно было принципиально решать вопрос по зарубежным рыбакам, снимать их пиратский прессинг. Эта мера позволила бы если не сохранить на прежнем уровне объемы добычи, то снижать их плавно, без резких движений, давая возможность рыбакам за это время восполнить минтаевый дефицит освоением новых объектов и районов промысла. А так: Проект "Государственный заповедник "Тихий океан" грозит обойтись дальневосточникам во многие сотни тысяч, а то и миллиарды потерянных для региона и для страны долларов. Не слишком ли дорого стоят непродуманные действия отраслевого руководства? Представлять российскую рыбацкую выставку без дальневосточных рыбаков, дающих стране чуть не 80 процентов рыбы и морепродуктов, так же нелепо, как запретить их самих. Не этого ли добиваются в Госкомрыболовстве, маскируя свои разрушительные новации "правильными" рассуждениями о восстановлении и сохранении запасов минтая? Но какой от них толк: когда его некому и нечем будет ловить, природа ведь сама решит эту проблему.

Вице-губернатор области Владимир Годунов подтвердил на пресс-конференции, что бойкот сахалинских рыбаков международной выставке "Инрыбпром-2000", которая пройдет в Санкт-Петербурге, поддержали работники отрасли всего Дальнего Востока России.

"Бойкот вызван несправедливым, на взгляд рыбаков, распределением квот на биоресурсы и переводом части бесплатных лимитов в разряд коммерческих, - сказал Владимир Годунов, - хотя эти вопросы будут еще обсуждены в Москве в ходе заседания Дальневосточного научно-промыслового совета по проведению предстоящий лососевой путины. Сахалинские рыбаки в два раза нарастили объемы налоговых отчислений в бюджеты различных уровней в первом квартале этого года по сравнению с соответствующим периодом 1999 года. Если в прошлом году в 1 квартале было перечислено 37 миллионов рублей, то нынче - свыше 77 миллионов. Также более чем на 40 процентов повысились обязательные платежи в страховые фонды - пенсионный и медицинский. Однако стабилизации мешает чехарда с распределением лимитов и квот на морские биоресурсы". По этому поводу совместно с Госкомрыболовством России решается вопрос или о конкретизации соглашения между комитетом и администрацией области в сфере перераспределения полномочий, или о переводе областного департамента по рыболовству в федеральное подчинение с сохранением контроля над ним со стороны губернатора. Иностранный рыбопромысловый флот будет выведен из Охотского моря в течение 2001-2002 годов. Такой срок обусловлен межправительственными соглашениями, заключенными со странами, чьи суда находятся в этом море, и уведомления по дипломатическим каналам направлены в правительства Китая, Польши и Республики Корея. Между тем в этом году в Охотском море на промысле минтая работало свыше 60 иностранных судов. "Они официально показывают уловы в четыре-пять раз меньше, чем однотипные российские промысловые суда,- сказал Владимир Годунов. - Причем годовой вылов одного зарубежного судна составляет менее двух тысяч тонн минтая, и иностранные компании, направляющие свои траулеры и сейнеры в Охотское море, заведомо рассчитывают на их крайне нерентабельную работу, Никто не поверит, что капиталисты могут работать себе в убыток. Отсюда вывод - иностранный промысловый флот в российской экономической зоне в Охотском море вылавливает в два-три раза больше, чем ему выделяется официально. Поэтому работники отрасли всего Дальнего Востока России настойчиво требуют незамедлительного объявления Охотского моря внутренним морем и вывода всего иностранного флота. Требования рыбаков полностью поддерживает губернатор Сахалинской области Игорь Фархутдинов. По поводу бойкота он высказался в том смысле, что сегодня береговые мощности по переработке морепродукции задыхаются от нехватки сырья, которое отдается иностранцам."

Четыре года назад было создано отраслевое предприятие - ЗАО "Чукотская рыбодобывающая компания". За короткий срок это предприятие открыло представительства в Южной Корее и Владивостоке, а с помощью администрации Чукотского автономного округа купило два мощных судна: большой автономный траулер-морозильник (БАТМ) "Васильевский остров" и краболов "Винданс". БАТМ способен добывать 20 тыс. тонн рыбы в год. Получаемая рыбная продукция соответствует самым высоким мировым стандартам. Краболов "Винданс" добывает до 3 тыс. тонн продукции, цена которой на мировом рынке высока, и пользуется большим спросом.

Три года назад была создана еще одна структура - ЗАО "Чукотрыба". Администрация округа и этой компании выделила средства на закупку судов. За 2,5 млн. долл. компания купила у американцев СТР-503. Судно было переоборудовано под ловлю крабов и получило название "Вострецово". Ежегодно оно добывает по 400 тонн синего краба, краба-стригуна и успело окупить себя.

На полученные деньги от прибыли компания купила еще одно судно "Норден Винд" стоимостью в 5 млн. долл. В конце 1999 г. ЗАО "Чукотрыба" приобрело креветколов норвежского производства "Акаденне Гейл". В окружной администрации сообщили: "В ближайшее время креветколов "Акаденне Гейл" возьмет курс через Атлантику и Панамский канал к берегам Чукотки. Судно загрузится в Сиэтле продуктами питания для жителей округа и в начале лета приступит к добыче креветок".

В 2000 г. ЗАО "Чукотрыба" планирует добыть 2,5 тыс. тонн крабов и 2 тыс. тонн креветок. Какая сумма средств от продажи улова поступит в виде налогов в казну округа, пока сказать трудно.

Руководство автономного округа намерено активно развивать свой рыболовецкий флот. Более рациональное использование биоресурсов Берингова моря сулит многие выгоды жителям Чукотки. По данным ученых, стоимость выловленных биоресурсов (трески, минтая, кеты, крабов, креветок и т.д.) в количестве 100 тыс. тонн в год составит около 320 млн. долл. - сумма для округа фантастическая. В недавно разработанной Федеральной целевой программе социально-экономического развития Чукотского автономного округа до 2005 года как раз и определен рубеж добычи биоресурсов почти в 100 тыс. тонн. О том, как много составлялось различных программ и как они выполнялись, мы все хорошо знаем. Но будем надеяться на лучшее.

Одно несомненно: рыболовецкий флот Чукотки наращивает свою мощность. Как стало известно корреспонденту "НГ", ЗАО "Чукотрыба" приобрело еще один супертраулер, который с апреля приступил к добыче ставриды у берегов Анголы.

"Академик Несмеянов" уже три года стоит на приколе у 44-го причала. Рядом с ним выстроились и другие суда научного флота. Все вместе они представляют унылое зрелище - запустение чувствуется во всем, начиная с облупившейся краски, растрескавшихся досок трапа и заканчивая хмурыми лицами вахтенных. Везде пустота и тишина, не видно ни матросов, надраивающих палубу, ни капитана, придирчиво принимающего работу. Одним словом, отстой. Но в данном случае это отнюдь не словечко из лексикона Бивиса и Баттхеда. Отстой - это вполне официальный термин, означающий, что судно, не имея перспективы выйти в море, стоит в порту без исключения из списка Регистра судов.

Затраты на его содержание урезаны до минимума. Здесь остался небольшой штат людей, чтобы обеспечить стоянку, работу дизеля ("Академик Несмеянов" питает электричеством еще несколько судов) и противопожарную безопасность да уберечь судно от воров.

Каких-то 10 лет назад дальневосточный научный флот знавал лучшие времена. Работать здесь было престижнее, чем даже в торговом флоте.

- Наши суда всегда красили в белый цвет, - рассказывает капитан "Академика Несмеянова" Владимир Карпов. - И на вопрос: "Где ты работаешь?" - мы гордо отвечали: "На белом пароходе".

Оплата труда у "научников" была ничуть не меньше, чем у остальных моряков, а вот рейсы - не в пример интереснее: Фиджи, Полинезия, Сейшельские острова... Да и контингент на судне был особенный - ученые со всего Советского Союза, а нередко и зарубежные гости.

- Мы никогда не отделяли себя от ученых, - рассказывает капитан. - Праздники - и официальные, и наши, "морские", - отмечали вместе, с самодеятельностью, "капустниками", розыгрышами и шутками. По вечерам собирались в кают-компании, где разговоры могли затянуться до ночи. Однажды американские ученые видели, как мы отмечали 7 Ноября. На судне по этому поводу устроили такую вечеринку, что один из них потом сказал: "Я никогда не видел, чтобы ТАК отмечали день рождения своей страны".

Но все это в прошлом, в сравнении с которым настоящее кажется еще более убогим и беспросветным.

Самое парадоксальное в этой ситуации то, что в отстой "Академик Несмеянов" попал по возвращении из ремонта, на который государство выделило кругленькую сумму - почти миллион долларов. Вернувшись из японских доков в родной Владивосток, "Академик Несмеянов" был немедленно арестован - государство, профинансировав ремонт, "забыло" урегулировать вопрос таможенных пошлин. И вот уже три года судно стоит на приколе, в таможне же тем временем безостановочно крутится счетчик, ежедневно увеличивая и без того непосильную для судовладельца - ДВО РАН - сумму. В декабре прошлого года она составляла 17 миллионов рублей.

Ситуация абсурдная, понимая это, и капитан, и управление научно-исследовательского флота, и лично председатель президиума ДВО РАН академик Еляков шлют письма во власть, но безрезультатно.

Желание таможни получить причитающееся привело к гораздо большим потерям. За три года отстоя судно, конечно же, не развалилось, но его законсервированные агрегаты и узлы теперь нуждаются в еще одном дорогостоящем ремонте.

Судно буквально заморожено - даже капитанская каюта не отапливается. Вода подается по строжайшему лимиту - оставшийся экипаж бегает с ведрами к единственному функционирующему крану. До тех пор, пока пошлина и пеня не будут выплачены, "Академик Несмеянов" не может выходить в море.

По сравнению с другими судами УНИФ "Академик Несмеянов" живет еще хорошо. Все-таки после капитального ремонта. А то, что в море не ходит, - так ведь никто ж не ходит!

Начальник УНИФ Артур Шиман рассказал обычную, в общем-то, для нашего времени историю. Да, был у нас лучший в мире научно-исследовательский флот. Но с началом перестройки финансирование стало сокращаться, в эпоху "новой демократической России" денежные ручейки и вовсе иссякли. Число рейсов уменьшилось, их район "съежился". Три судна списали и продали ввиду того, что вышел срок их эксплуатации. Еще одно сдано в долгосрочную аренду с правом переоборудования под рыболовецкий сейнер. Остальные не могут выходить в море, поскольку нуждаются в капитальнейшем ремонте. О строительстве и покупке новых судов не идет и речи.

Сейчас для научной работы могут использоваться всего два судна - "Профессор Гагарин" и "Луговое". Это небольшие суда, заявки на которые расписаны на год вперед.

В начале 90-х в УНИФе попытались самостоятельно зарабатывать деньги, сдавая суда в аренду коммерсантам. В какой-то мере это позволило сохранить флот, поддержать его "на плаву", но для науки такие меры ничего не дали, зато экипажам нервы помотали. Вот как вспоминают свой "коммерческий" период на "Академике Несмеянове":

- Вначале мы ходили в Корею, возили оттуда чипсы, соки, "чокопаи", шмотки... Судно для грузоперевозок не приспособлено, пришлось отдать челнокам все помещения, вплоть до научных лабораторий. Публика эта не особо деликатная. Мешает какой-нибудь шкаф или раковина ящик впихнуть, так их без лишних раздумий ломали. Но это еще были цветочки. Вот когда мы пошли в Японию за автомобилями, тут-то и насмотрелись на нравы "новых русских". Пацаны, видать, только вчера из тюрьмы вышли, у них тела под татуировками не видно, зато у каждого паспорт с правом захода во все порты! Раньше, чтобы визу получить, поработать надо было...

Ни о каких совместных посиделках экипажа с пассажирами в этот период и речи быть не могло. Моряки, привыкшие к интеллигентной ученой публике, сторонились новых хозяев жизни.

Удивительно, но многие моряки-научники до сих пор не списались со своих судов. В основном это, конечно же, люди старшего поколения, которые помнят былые времена и все еще на что-то надеются.

Воздастся ли им за такую преданность делу - вопрос из разряда риторических. Флот, который усердно разваливался 10 лет, быстро не восстановить - на это не хватит всего российского бюджета. Но дело, наверное, не только в деньгах, но и в самом отношении к науке...

В середине 80-х годов дальневосточные ученые работали в Индийском океане. Двое сотрудников Института биологии моря совершали глубоководное погружение с аквалангами, но из-за экстренной ситуации им пришлось совершить быстрое всплытие, последствием которого стала острая форма кессонной болезни. Ближайшая барокамера, где их могли спасти, находилась на американской военно-морской базе, и чтобы пристроить туда наших парней, переговоры с государственным секретарем США вел сам Эдуард Шеварднадзе, тогдашний министр иностранных дел СССР. Его оперативное вмешательство помогло сохранить жизни ученым. Возможно ли подобное в наши дни?