ИМ ТАМ ЖИТЬ

 

 

Так и не дождавшись «революции снизу», федеральные власти, наконец, решили убрать Евгения Наздратенко силовым путем, сделав ему предложение, от которого не отказываются. После того как тот возглавил Госкомрыболовство, за кресло приморского губернатора развернулась предвыборная борьба между Кремлем и командой ушедшего с поста Наздратенко. Как показали итоги первого тура выборов, ни Валентин Дубинин, ни Геннадий Апанасенко, на которых делались основные ставки Кремля и под которых был растрачен весь административный ресурс, надежд не оправдали. Лидером гонки за губернаторское кресло стал ранее никому не известный приморский бизнесмен Сергей Дарькин, набравший почти 24 % голосов. Второе место получил депутат Госдумы, экс-мэр Владивостока Виктор Черепков (20 %). Ни одна из этих кандидатур всерьез не рассматривалась в качестве главы неспокойного края, что можно признать как полное поражение Кремля. Во всяком случае, на данном этапе.

Тридцативосьмилетний руководитель рыбодобывающей компании «Ролиз» Сергей Дарькин, являющийся одновременно президентом второго по величине краевого банка «Приморье» и председателем совета директоров крупнейшего на Дальнем Востоке масложиркомбината, выскочил из полной тени на самое освещенное место приморского политического олимпа в буквальном смысле «как черт из табакерки». До самых выборов никто из конкурентов не рассматривал его заявку на губернаторство всерьез.

Дарькин построил свою программу на «белом пиаре» — проводил показательные чистки городов и поселков от мусора при помощи подрабатывающих студентов, посещал отдаленные районы и везде раздавал обещания повысить средний уровень зарплаты до 6 тыс. рублей и пенсий — до 2,5 тыс. Даже в деревнях заборы были густо увешаны его портретами. Крупные города критически отнеслись к обещаниям Дарькина и дружно проголосовали за Черепкова, успевшего завоевать их доверие в свою бытность мэром. Но обнищавшие окраины внимали политтехнологам Дарькина с восторгом, успешность бизнеса самого кандидата доказывала его дееспособность, и в результате значительная часть селян, поверив в человека «новой формации, не связанного с политикой», отдала за него голоса.

Уже ближе к концу кампании вдруг выяснилось, что за Сергеем Дарькиным стоит не кто иной, как бывший губернатор Приморья Евгений Наздратенко. Он отказался от поддерживаемого им ранее Геннадия Апанасенко и рекомендовал своим сторонникам голосовать за Дарькина.

Причем к активной работе в штабе кандидата с первых же дней подключилась пресс-секретарь Наздратенко Наталия Встовская, известная своей личной преданностью шефу и немало сделавшая для завоевания им местного и общероссийского информационного поля. Так что по результатам первого тура можно утверждать: в Приморье с существенным перевесом победила команда Наздратенко, стремящаяся сохранить свой статус-кво на хлебном месте.

Что примечательно, слоган «Нам здесь жить», использованный на листовках Дарькина, до боли напоминал лозунг «Время жить и работать в Приморье», примененный на губернаторских выборах в декабре 1999 года самим Наздратенко. Не обошлось и без казусов. Листовками «Нам здесь жить», пестревшими на каждом углу, была почти сплошь обклеена стена городского СИЗО. В сочетании с циркулирующими по Владивостоку слухами о теневой стороне бизнеса Сергея Дарькина этот «вернисаж» послужил предметом для бесчисленных каламбуров на тему «тюрьма — мой дом» и т. п.

Статьи о криминальном прошлом Дарькина появились в местной прессе перед самым голосованием. Было немало ссылок на тесное сотрудничество молодого предпринимателя с известным приморским авторитетом Бауло и многое другое. Что примечательно, никаких комментариев по поводу этих сообщений из штаба Дарькина не последовало.

Все это сомнительное «приданое» не может не беспокоить Кремль, которому трудно смириться с потерей отвоеванных путем отстранения Евгения Наздратенко позиций. Однако в сложившейся ситуации для администрации президента остается только два варианта развития событий — либо провал выборов (после официального оглашения результатов первого тура снятие кандидатуры Дарькина и замена его на зампол-преда президента в Дальневосточном округе Геннадия Апанасенко уже невозможна), либо поиск общего языка с несистемным кандидатом. Вопрос, похоже, не решен однозначно до сих пор. Еще во вторник Дарькин прибыл в Москву специально для встречи с представителями администрации. Его собеседником, по словам источника в Кремле, был зам-главы администрации Владислав Сурков, а темой разговора — «ситуация перед вторым туром». В назначенный срок, в четверг, Сергей Дарькин во Владивосток так и не вернулся. По признаниям его группы поддержки, весь штаб замер в тревожном ожидании дурных вестей. Тем более что 28 мая в Москву также прибыл дальневосточный полпред президента России Константин Пуликовский, вооруженный данными о том, что «сторонники прежнего губернатора края Евгения Наздратенко, продолжая держать в руках административный ресурс, обеспечили в первом туре уверенную победу бизнесмену Сергею Дарькину — негласному ставленнику бывшего главы Приморья».

В унисон с полпредом вещает и Виктор Черепков, чьи достижения на дистанции пока никто не оспаривал. Он, в частности, заявил, что «созданная Евгением Наздратенко система клановой власти привела в первом туре к победе своего ставленника. Дарькин победил как раз в тех избирательных комиссиях, не на избирательных участках, а в тех избирательных комиссиях, я это точно говорю, потому что именно в комиссиях он победил, именно там, где всегда побеждал Евгений Иванович — по определенной технологии, по определенной схеме».

Между тем возвращение Приморья в руки прежней системы означает, что край так и останется в амплуа региона-вампира. Согласно отчету об исполнении краевого бюджета за последний год, на 1 января 2001 года государственный долг субъекта РФ под названием Приморье достиг 5,9 млрд рублей. 2,1 млрд рублей приходится на краевой бюджет и 3,8 млрд рублей — на муниципалитеты. Шесть миллиардов рублей долга — это и есть главный финансовый итог правления Евгения Наздратенко. Ведь Приморье не только осталось с разбитой экономикой, но и умудрилось назанимать столько денег, что в нынешнем году четверть краевого и более половины местных бюджетов должны пойти на погашение прежних долгов. Вообще по итогам 2000 года выполнено и перевыполнено всего лишь три бюджетных раздела. На промышленность, строительство и ТЭК вместо 284,5 млн было направлено 368,8 млн рублей; на борьбу со стихийными бедствиями брошено в 2,2 раза больше за-планированных сумм; а жилищно-коммунальное хозяйство оказалось профинансированным на 106,55 %. Здесь всецело сказалась дополнительная федеральная помощь, которая пошла не на капитальные вложения, а на ликвидацию последствий срыва отопительного сезона.

В результате, если Кремль все же не удовлетворит кандидатура Сергея Дарькина, в запасе останется нежелательный, но реальный выход — провал выборов.

Кроме того, результаты первого этапа голосования могут быть отменены, если краевой суд вынесет решение об этом на основании обвинения Сергея Дарькина в подкупе избирателей. В понедельник 28 мая началось рассмотрение двух жалоб по этому поводу в краевом суде. Как указывается в исковых заявлениях, агитаторы из предвыборного штаба Дарькина раздавали избирателям желтые футболки с надписью «Нам здесь жить» и подписью самого кандидата и при этом требовали голосовать за него. Заявители сочли это прямым подкупом избирателей и потребовали от суда отменить регистрацию Дарькина.

В четверг 31 мая продолжилось слушание дела. Однако на это заседание не явилась одна из заявительниц — гражданка Антонина Грабко. Жительница Владивостока письменно попросила суд не рассматривать ее заявление, где она обвиняла предвыборный штаб победителя первого тура выборов губернатора в подкупе избирателей.

Она заявила, что считает Сергея Дарькина криминальной личностью и опасается за жизни и здоровье своих близких.

В этот же день Геннадий Апанасенко подал новую жалобу в суд. Как заявил истец, Дарькин накануне выборов не включил в декларацию о доходах стоимость двух проданных автомобилей — внедорожника «Мицубиси Монтеро» и микроавтобуса «Мицубиси Делика». В доказательство Апанасенко представил суду копии справок из городского ГИБДД. Кроме того, возник вопрос, насколько противоречило или соответствовало закону то, что в ходе предвыборной кампании агитаторы Дарькина привлекали жителей Владивостока к уборке городских улиц, оплачивая эти мероприятия из избирательного фонда кандидата. Судебное заседание было приостановлено после выступления в прениях представителей истца и ответчика, поскольку рабочий день в суде уже завершился.

В пятницу суд возобновил работу и отклонил иски против Дарькина, что, впрочем, нисколько не меняет сложившейся ситуации. Конкуренты победителя первого тура заявляют, что намерены подать в суд новые иски.

Любопытно, что о весьма вероятном провале выборов еще в самом начале избирательной кампании говорил первый губернатор Приморья Владимир Кузнецов, постоянно живущий ныне в США. На наш вопрос о том, собирается ли он вновь претендовать на эту должность, Кузнецов заявил, что непременно выдвинет свою кандидатуру в случае, если 27 мая выборы не состоятся. И сейчас он считает наиболее оптимальным вариантом именно отмену результатов выборов. По его словам, «передышка после отмены итогов голосования даст возможность спокойно готовиться к зиме и решать другие актуальные проблемы неблагополучного региона. Поэтому новые выборы разумнее назначить в декабре».

И что же в таком «разумном» случае будет — еще полгода безвластия и политических сражений?

 

 

— Если коротко, то в ноябре прошлого года мы задержали три судна, занимавшихся крабовым промыслом, два из этих судов непосредственно ловили краб, а третье судно перевозило. На этих судах мы задержали около 40 тонн продукции из незаконно выловленного краба. Все суда работали под руководством одного человека. И этим человеком является один из кандидатов в губернаторы Приморского края С.М. Дарькин.

МРТР «Тамара» и ТР «Тарава» принадлежат ЗАО «Ролиз», Владивосток. РТС «Терней-1» принадлежит фирме «Восток Джапан». Дарькин Сергей Михайлович являлся на тот момент президентом фирмы «Ролиз» и генеральным директором фирмы «Восток Джапан». То есть все эти три судна практически принадлежали одному человеку и составляли единый комплекс по незаконной добыче и вывозу за рубеж российского краба.

Что касается судьбы капитанов, то вопрос не совсем по адресу, поскольку против капитанов было возбуждено уголовное дело и следствием, как и положено по закону, занимались правоохранительные органы. Что нам известно, так это то, что 28 июня состоится суд над капитанами судов. Из практики, сложившейся за последние годы, могу сказать, что Камчатский суд довольно строго относится к подобного рода преступлениям и зачастую назначает обвиняемым наказание, связанное с лишением свободы.

Относительно судов могу сказать следующее — они спокойно работают.

— Что делать, таковы действующие законы. Если брать суда, которые ловили краб, то ничего особо примечательного они не натворили — обычное жульничество. С подобными нарушениями и мы, и пограничники, и рыбводовцы сталкиваются по десятку раз в год. Здесь система уже отработана: на нарушителя наложили штраф или передали материалы в прокуратуру для решения вопроса о возбуждении уголовного дела, взыскали ущерб. Судно же, как правило, в таких случаях отпускают. Так было и на этот раз: капитаны на подписке о невыезде, через две недели суд, который определит их меру ответственности — штраф или лишение свободы. Ущерб возмещен, какой смысл держать суда? Вот их и отпустили, и они работают, вновь ловят краб. Другое дело транспортное судно, капитан которого отказался подчиниться нашим законным требованиям. В таких случаях суд действительно конфискует суда-нарушители. Кстати, так было и на этот раз. Городской суд Петропавловска принял решение о конфискации ТР «Тарава». Подобных конфискованных браконьерских судов у нас в бухте только за прошлый год с десяток наберется. Но областной суд посчитал данное решение необоснованным, отменил его и отправил дело на доследование назад в городской суд. Пока там «доследовали», кончились сроки наложения административного взыскания, и судно спокойно покинуло Петропавловск. Единственное наказание за совершенное нарушение может понести капитан этого судна, которого могут посадить. Судовладелец же, возможно, будущий губернатор Приморского края, несмотря на то что, он непосредственно руководил действиями капитана по радио, может спокойно потирать руки: никакие неприятности ему не грозят. Разве что совесть заговорит, если капитаны трех его судов окажутся за решеткой, но это вряд ли. Мне кажется такими комплексами, как угрызение совести, этот человек не страдает.

— Ничего хорошего сказать о нем не могу. Когда он приехал в Петропавловск вызволять задержанные нами суда, то произвел впечатление человека, о которых говорят: «У него везде все схвачено». И он в принципе усиленно подчеркивал это. С группой приехавших с ним юристов занимал этаж в гостинице «Петропавловск». Приезжал к нам в инспекцию, пытался «качать права». Вспомните документы, которые он получал из Приморского и Камчатского суда, всякие там решения и постановления, со средневековой индульгенцией не сравнишь. Она прощала какие-то отдельные грехи, а судебные решения запрещали кому-либо трогать суда г-на Дарькина вообще. А «телега» на нашу инспекцию, которую накатал г-н Дарькин в Москву нашему руководству, с обвинениями в незаконных действиях? Кстати, могу дать вам ее копию. Опубликуете — пусть народ оценит, какие методы применяют судовладельцы браконьерских судов для того, чтобы уйти от ответственности.

 

 

З А О « Р О Л И З »

690014, г. Владивосток, ул. Некрасовская, 50А

ИНН 2635012964,

р/с 40702810900000034401 в АКБ «Приморье»,

г. Владивосток, к/с 30101810300000000795,

БИК 040502795

тел222-906, факс 222-655

 

Исх. №  03/11-1

Министру природных ресурсов

Российской Федерации

г-ну Яцкевичу Б.А.

 

Уважаемый Борис Александрович,

ЗАО «РОЛИЗ» является крупной рыбодобывающей компанией на Дальнем Востоке, которая имеет хорошую репутацию как законопослушное предприятие и исправный налогоплательщик.

В настоящий момент одно из судов ЗАО «РОЛИЗ» — ПТР «Тарава» — принудительно доставлено инспекторами Петропавловск-Камчатской Спецморинспекции в порт Петропавловск-Камчатский из района промысла под предлогом проведения проверки, но никаких документов официально нам не вручили. Проверку судна и продукции на нем инспекция не проводит и принуждает судно выгрузить продукцию на склад-холодильник. Однако действия инспекции предвзяты, непонятны и незаконны, так как проверку продукции в полном объеме технически возможно провести на судне, без дополнительных затрат по выгрузке. Об этом неоднократно заявлялось инспекторам. Также проверку продукции можно провести в порту выгрузки при доставке получателям. Но инспекция продолжает заставлять нас всю имеющуюся на борту продукцию передать на склад-холодильник.

Наша компания уже понесла значительный ущерб: переход судна из района промысла в порт, простой судна в порту. Из-за действий инспекции под угрозой срыва находятся контракты с покупателями продукции, находящейся на борту ПТР «Тарава». Уже наложен судебный запрет для ЗАО «РОЛИЗ» и любых третьих лиц изымать, отчуждать продукцию с ПТР «Тарава» (Исполнительный лист Первореченского суда г. Владивостока от 02.11.2000 г.). Но инспекция продолжает требовать выгрузки продукции с ПТР «Тарава» на склад, что является нарушением судебного акта, причиняет ущерб нашему предприятию и незаконно, так как никаких нарушений мы не допускали.

Вынужден просить Вас разобраться со сложившейся ситуацией и помочь нам в возможно короткий срок.

 

С уважением,

Президент ЗАО «РОЛИЗ» Дарькин С.М.

 

 

 

Пока мечтал о белом пароходике, на котором пойду в поход за ворота, шло время, пасмурная погода отражалась серыми переливами в Авачинской бухте и обдавала летним камчатским ветерком. Рыбаки, так или иначе, готовились к рыбалке: бегали за какими-то справками, нужными бумажками, запасными частями к двигателям, штопали свои маломерные суда. Кто-то делал пробные выходы в море и убеждался в том, что рыбы пока немного, потому как вода холодная и прогревается неохотно. Но из всей этой кутерьмы постепенно прорисовывалась картина сути происходящего.

А задача непростая. Как совместить интересы государственных рыбных ведомств, органов надзора и рыбаков? Где найти ту золотую середину, в которой эти интересы не ущемляются? Когда рыбак будет чувствовать, что ему помогают, даже, если требуют соблюдать правила, которые не всегда хочется ему выполнять? Где эти координаты, в которых все сходится и не вызывает сомнения или недовольства всех сторон? Такая точка все же существует: ЗАКОН. Он может нравиться или нет, но выполнение закона и есть правильное поведение всех сторон.

Лет шесть назад, если бы вы зашли в администрацию области или города и спросили о рыбаках маломерных судов, на вас бы посмотрели как на привидение. Терпуг вообще считался бросовой рыбой (в смысле коммерции)! Не было ни рыбаков, ни проблем. Точнее все имелось, но никто на одиночек не обращал внимания. Но вот потихоньку стали появляться люди, которые неплохо зарабатывали на белорыбице. Их становилось все больше и больше, и вдруг власть обнаруживает у себя под боком целую структуру самообразовавшихся предпринимателей.

— Как же так? Они же миллионеры!

И маломерщиков начали превращать в цивилизованное сообщество, а заодно пытаться облегчить их карман с помощью различных структур, которым следовало платить за разные справки, разрешения и прочие бумаги. И все было бы хорошо, если бы в административных кругах не возник сразу обвинительный уклон в отношении к маломерщикам. Нередко они слышали в свой адрес упреки и обвинения:

— Анархия, беззаконие… они воры, рыбу воруют!!!

Позвольте? Что же получается? Выходит рыбак за ворота, а там под большим государственным замком, в океане, лежит на неведомом складе государственная рыба. Он фомкой взламывает двери оного хранилища, перегружает на свое судно и продает государственную рыбу! Так? Нет! Выходит он за ворота на своем суденышке и ловит, ловит, ловит, и заметьте, прежде чем он займется этим «воровством», он еще оплатит те расходы, которые приведены ниже. И рискует он, потому что Тихий океан, он только в кабинетах тихий, а на самом деле это мало предсказуемая стихия. И тонут они ежегодно.

Так кто же он — вор или труженик?

Да, законы должны действовать и работать. Но обязательная направленность их одна — помогать тем, кто умеет и хочет работать. Только так появятся деньги у людей, а, следовательно, и в бюджете. Только так стали богатыми те государства Запада, которые раз и навсегда выбрали путь демократии. Но когда за дублирующие друг друга бумаги приходится платить дважды, трижды, когда человека ставят в круг красных флажков и постоянно дергают за нити, — такое положение вещей трудно назвать законным, и ведет оно не к богатству государства, а к разорению.

И вот вокруг мотоботчиков началась конкурентная борьба различных административных структур за право иметь с них доход.

Как же это сделать практически?

Помимо различных платных разрешительных бумаг, часть которых действительно необходима, был создан у нас в городе рыбный рынок, через который обязаны были реализовать свою продукцию рыбаки. По сути, рыбный рынок стал звеном в цепи перекупщиков и выполнял именно эту функцию. Он умер, просуществовав чуть более года. Но дивиденды имел немалые, если покупал рыбопродукцию у рыбаков по фиксированной цене и тут же продавал ее, накручивая 80–90 %. Доход? Да, и еще какой! Идея рыбного рынка по своей сути неплоха, но как эта идея реализовывалась, оставляет желать лучшего. Потому и неудивительно, что он умер, не оправдав надежд. Хотя, если судить по ценовой политике, бюджет области должен был получить неплохую сумму перед скоропостижной кончиной означенной структуры.

Идет время, а методы изъятия «хоть чего-нибудь» с рыбаков, продолжают совершенствоваться. Итак, за что платит судовладелец-маломерщик:

— за регистрацию частного предпринимателя;

— за само судно;

— за регистрацию судна;

— за технический осмотр судна;

— за проверку корпуса судна;

— за ГСМ;

— за спасательные средства;

— за пиротехнические средства;

— за средства связи;

— за лицензию на право промышленного рыболовства;

— за разрешение на право ведения промысла;

— за обучение и получение удостоверения на право управления маломерным судном;

— за стоянку и хранение судна;

— заработанную плату экипажу.

Тут позвольте остановиться, потому что достаточно и перечисленного.

Итак, москитный флот был поставлен на учет и начал жить хоть как-то в рамках правил, что явилось, несомненно, положительным моментом в биографии москитных судов. Поначалу ни у кого не вызывало и тени сомнения, в каком ведомстве обитать маломерщикам. Место их регистрации определено Правительством Российской Федерации. Согласно Положению о государственной инспекции по маломерным судам (далее, ГИМС), эта инспекция и осуществляет регис-трацию маломерных судов, независимо от их вида деятельности. Что соответствует и Кодексу торгового мореплавания (далее, КТМ), ст. 35 п. 2 и ст. 23 п. 3 КТМ.

Но это было только начало, начало борьбы двух государственных структур за обладание маломерным флотом. 21 марта 1997 г. появляется инструкция «По учету, регистрации, техническом надзоре и надзоре за безопасностью плавания маломерных судов», утвержденная начальником госадминистрации Петропавловского морского рыбного порта (далее, ГА ПМРП), где маломерные суда, не поднадзорные Регистру и занимающиеся промышленным рыболовством, регистрируются и учитываются в ГА ПМРП. В этой же инструкции имелся перечень необходимых документов, требуемых для организации регистрации и технического надзора. Маломерщиков впервые попытались регистрировать в рыбном порту. И почти год такая двойственная ситуация имела место.

Ответная реакция ГИМСа последовала 25 июня 1998 г. ГИМС обратился с жалобой в прокуратуру о незаконных действиях ГА ПМРП и уже через месяц, 24 июля 1998 г., получает положительный ответ. В адрес ГА ПМРП поступает Представление прокуратуры, и Рыбный порт 29 июля 1998 г. издает Приказ N№  78, в котором на основании Представления прокуратуры действие Инструкции от 21 марта 1997 г. ГА ПМРП отменяется.

5 июля 1999 г. департамент по рыболовству администрации Камчатской области готовится к выделению квотируемых морских биоресурсов на 2000 г. В числе требуемых документов для предприятий рыбохозяйственного комплекса, которые будут добывать морские биоресурсы, перечислены справки, от кого, что требуется приложить к заявке, чтобы иметь право на получение квот. И там четко, согласно Закону, распределены рыболовецкие суда, относящиеся к ГА ПМРП и ГИМСу. Всем судам с мощностью двигателя менее 55 кВт предлагалось предоставить справку из ГИМСа.

Но уже 12 апреля 2000 г., когда навигация для маломерных судов еще и не началась, появляется еще одна инструкция «По учету, регистрации, техническом надзоре и надзоре за безопасностью плавания маломерных судов» ГА ПМРП, которая почти дословно повторяет инструкцию от 21 марта 1997 г.

Что изменилось? С точки зрения Закона ничего. Появилась, правда, телеграмма московского руководства рыбной отраслью от 21 мая 1999 г., где позволялось в рыбных портах регистрировать суда с мощностью двигателя менее 55 кВт. Но порядок регистрации определяется не телеграммами ведомств, а Правительством РФ. Возможно, появились еще какие-то бумаги, которые позволили извлечь из небытия опротестованную прокуратурой инструкцию. Но Правительством РФ никаких новых законов, касающихся регистрации маломерных судов, принято не было. Однако история вновь повторилась.

На этот раз владельцы маломерных судов обратились в Камчатское территориальное управление Министерства РФ по антимонопольной политике и поддержке предпринимательства.

3 августа 2000 г. это управление принимает Решение за N№  657/05, которое и рассылает всем заинтересованным сторонам. 8 августа 2000 г. управление в адрес департамента по рыболовству Камчатской области и ГА ПМРП посылает «Предписание о прекращении нарушения антимонопольного законодательства» за N№  658/05.

21 августа 2000 г. ГА ПМРП издает приказ за N№  81 «Об отмене действия Инструкции по учету, регистрации, техническом надзоре и надзоре за безопасностью плавания маломерных судов» от 12 апреля 2000 г. Еще одна попытка перерегистрации из ГИМСа в ГА ПМРП потерпела фиаско.

А сейчас? Все то же самое! И конца истории не видно.

Идет постоянная межведомственная борьба за монопольное право осуществлять весь комплекс контролирующих и надзирающих функций. Так или иначе рыбака заставляют идти то в одну сторону, то в другую. Того самого рыбака, который обеспечивает работой себя, да еще дополнительно создает рабочие места. Выгодно это государству? Вне всяких сомнений. Те люди, которые работают у судовладельцев москитного флота, пополнили бы собой ряды безработных, а это пособия, обучение, ненужные затраты.

Зачем же нужны эти судовладельцы москитных посудин серьезным организациям типа Рыбного порта и ГИМСа. Все просто: за все вышеназванные услуги приходится платить, и это, в конечном счете, правильно. Но платить по-разному.

Если в ГИМСе инспектор берет оплату за все проведенные работы разово, пакетом, то это в денежном выражении не является значительной суммой. Другое дело Рыбный порт, здесь с мотоботчика возьмут отдельную плату за техосмотр, за регистрацию, за проверку корпуса судна и далее по списку. Время оформления увеличивается. Естественно, что и оплата возрастает в несколько раз. Это и является основной причиной того, что рыбакам хотелось бы остаться в ГИМСе. Потому как каждый из судовладельцев является еще и предпринимателем и понимает, что чем меньше затрат, тем меньше себестоимость рыбы, а следовательно, ее легче сбыть.

А за что получает мотоботчик денежные средства?

Только за добытую рыбу.

Давайте поставим себя на место структуры, которая захотела бы, не напрягаясь, получать кое-какие доходы с рыбаков. У нее есть возможность, например, осуществлять регистрацию. Получится, что часть расходов маломерщиков превращается в доход у этой структуры. А если заставить рыбака еще и спасательные средства покупать у нее же, то доходная часть возрастает. Такое положение вещей относится ко всем расходным статьям рыбаков — для кого-то они доходные!

Должно ли государство контролировать деятельность рыбаков? По моему мнению, должно, особенно в той части, что касается технического состояния судна и наличия на этом судне спасательных средств. И в части добычи биоресурсов. Потому что здесь главное — безопасность, в первую очередь безопасность человека на воде. Это же касается и лицензий. Здесь прямой интерес у государства: продавай лицензию и ее купят. Спрос есть — будет и доход в государственную казну. Таким образом, мы сразу получаем положительный баланс для бюджета. И для бюджета не важно, кто из рыбаков пойдет в одну структуру, а — кто в другую. Ибо и та, и эта являются госструктурами. Но тут здравый смысл заканчивается.

Другими словами, насильно за-ставлять рыбака идти под ту или иную структуру смысла вроде нет. Но это происходит. И маломерщиков поставили в такие условия, что все больше и больше их вынуждено переходить в Рыбный порт. Как можно это осуществить? Выдавать лицензию на промышленное рыболовство только тем, кто зарегистрирован в Рыбном порту. Но Рыбный порт никаких лицензий и рыболовных билетов не выдает, их выдает Рыбвод. И вот в Рыбводе появляются на доске информации для маломерщиков, среди перечня требуемых документов для оформления разрешительного билета на право добычи маломерным флотом копия судового билета на судно, выданная администрацией ГА ПМРП. Ни слова о ГИМСе. И у рыбака нет выбора: хочешь получить вышеназванную лицензию — иди в Рыбный порт. Пообщавшись на эту тему в территориальном управлении антимонопольного министерства, я услышал, что нет законных причин перерегистрации маломерщиков из ГИМСа в Рыбный порт. Следует ли это понимать так, что вокруг рыбаков идет незаконная возня? Или, возможно, появились новые законные основания, о которых антимонопольщики ничего не ведают? И все было бы ничего, если бы рыбакам не выкручивали руки. Я, честно говоря, не понимаю, какой интерес выкручивать руки, которые умеют работать?

И очень важна в этом вопросе позиция губернатора, а она однозначна: пусть ловят и те и другие. Не нужно никого никуда загонять насильно. И это импонирует рыбакам и характеризует губернатора с положительной стороны. Уж кому как ни ему проще разговаривать с одной стороной, чем с несколькими. Но губернатор остается на государственной позиции. Правда, поможет ли это москитному флоту, неизвестно.

А что же рыбак? Он такой беленький и чистенький, что за ним смотреть нет необходимости? Еще как нужно! Смотреть в оба! И это уже задача всех контролирующих органов. Потому что вылов, показываемый рыбаками, очень часто фантастически низок. Ходил человек два-три месяца на рыбалку с целой командой рыбаков, а поймал тонну? Так не бывает. И если кто-то показывает такие цифры, то за эти показатели не грех и вообще запретить ловить. Зачем, спрашивается, мутить воды Авачинской бухты, если ты горючки сжигаешь больше, чем поймал рыбы? Сделать это возможно и как раз в интересах области и города. От вала идут налоги, прибыль и все составляющие, от которых зависит наполнение бюджета. В этом вопросе и должна проявляться твердость. Когда рыбаку выгоднее станет показывать улов, как это практикуется в странах с устоявшейся демократией, тогда необходимость в его сокрытии отпадет. Правда, это касается не только рыбаков, а вообще всех работодателей в любой отрасли.