«КОНФЛИКТА МЕЖДУ РЫБАКАМИ И РЫБОВОДАМИ БЫТЬ НЕ ДОЛЖНО… »

 

 

— Как же возникла нынешняя конфликтная ситуация? — с этого вопроса и началась наша беседа с депутатом областной думы, президентом Ассоциаций рыбопромышленников Сахалина и рыбопромышленников Дальнего Востока Владимиром ГОРШЕЧНИКОВЫМ.

— У нас в области, как известно, действует более двух десятков рыбоводных заводов. Большая часть из них — государственные предприятия, входящие в систему «Сахалинрыбвода». Средства на их содержание выделяются централизованно, из федерального бюджета, куда, в свою очередь, мы, рыбаки, перечисляем налоги — причем не только за пойманного лосося, но и вообще за всю выловленную рыбу, за все морепродукты. Такой порядок существует многие десятилетия, и ни разу между нами и рыбоводами государственной системы не возникало никакого конфликта. И это вполне естественно. Во-первых, нам просто нечего делить, поскольку у каждого — свое и абсолютно несхожее производство. А во-вторых, рыбаки тоже заинтересованы в успешной работе рыбоводов, поскольку без их вклада многие сахалинские реки очень скоро просто бы оскудели.

Однако в 90-е годы в области начали появляться первые негосударственные предприятия, и сегодня мы имеем уже 6 таких рыбоводных заводов. А вот их владельцы и рыбаки действительно нередко конфликтуют. Дело в том, что затраты на содержание частных рыбоводных заводов их владельцы покрывают из средств, вырученных при вылове лососевых. Причем ловят они, как правило, на тех же самых реках, где и построили свои заводы. Специалисты, в общем-то, без особого труда могут определить, какой объем ресурсов надо выделить каждому из таких рыбоводных предприятий, чтобы оно могло нормально работать и дальше. Подобные расчеты обычно делаются с помощью так называемого коэффициента возврата, поскольку значительная часть искусственно выращенной рыбы либо съедается хищниками, либо по каким-то причинам не возвращается в родные реки. Словом, существует вполне разумный порядок выделения ресурсов, с помощью которых частные рыбоводные заводы могут покрыть свои затраты. Однако проблема в том, что коэффициент возврата должен не просто рассчитываться специалистами, но — еще и утверждаться госкомиссией, чтобы потом не было конфликтов из-за того, сколько именно рыбы могут забирать себе рыбоводы. Именно такое предложение я и внес на недавнем совещании, проведенном в ходе поездки на Сахалин делегации штаба нашей отрасли во главе с первым заместителем председателя Госкомрыболовства Александром Моисеевым. И это предложение было принято, поскольку буквально всем очевидно: некоторые из владельцев частных рыбоводных заводов сегодня хотят уже не просто возмещения своих затрат, а — прибыли и, желательно, как можно большей. И вот тогда их взоры обращаются на ближайшие промысловые участки, где уже развернуты станы рыболовецких колхозов и предприятий. Возникает мысль: а почему бы не забрать эти участки, вытеснив с них традиционных пользователей?..

К сожалению, именно эта мысль и привела некоторых из владельцев сахалинских частных рыбоводных предприятий в Москву, где они начали настойчиво добиваться в Госкомрыболовстве издания приказа №  147. Подписан он был 22 мая и сразу же вызвал тревогу у многих наших рыбаков. А причины очевидны: трем негосударственным рыбоводным заводам выделялись дополнительные промысловые участки на реках Анна, Жуковка, Вознесеновка и Игривая. Одновременно этим же приказом запрещалось ставить невода ближе чем за три километра от границ двухкилометровых предустьевых зон тех рек, на которых стоят рыбоводные заводы. Проще говоря, многие сахалинские промысловики не только лишились бы своих участков — для них восьмикилометровый участок побережья возле нескольких нерестовых рек стал бы еще и своеобразной «мертвой зоной». Понятно, что рыбаки возмутились и обратились за помощью в областную думу.

— В письме господина Меньковского содержится немало упреков и лично в Ваш адрес, причем он утверждает, будто одним из инициаторов пресловутого приказа как раз и был депутат Горшечников. Соответствует ли это действительности?

— Абсолютная чепуха, если не сказать больше. Во-первых, являясь депутатом думы от 4-го округа, куда входят Корсаковский, Курильский и Южно-Курильский районы, я просто обязан был рассмотреть обращения своих избирателей. Вот, например, письмо от колхозников из поселка Озерский. В нем говорится: «Дирекция производственного кооператива «Рыболовецкий колхоз имени Кирова» считает, что этим приказом ущемляются наши права на владение рыбопромысловыми участками как традиционных пользователей уже более 40 лет в заливах Анива и Мордвинова… С 1991 года протяженность рыбопромысловых участков, оставшихся за колхозом, сокращена более чем в 10 раз. Вышеназванный приказ в очередной раз ущемляет наши права на владение промучастками, а участки 9/44/1 в заливе Мордвинова от мыса Олега до реки Вознесеновки и участки 9/9 и 9/11 от точки 4 км южнее протоки Суслова (лагуна Буссе) до мыса Три Камня в заливе Анива исключаются из нашего владения полностью. То есть исключается 34 км промыслового участка, на котором выставлялось до 15 ставных неводов и вылавливалось именно этими неводами 2–3 тыс.тонн горбуши. Это 30–40 % от общей добычи колхоза на лососевой путине… »

И это — лишь один пример. А ведь и мне, и председателю думы Борису Никитовичу Третяку поступили письма на ту же тему от Союза рыболовецких колхозов и предприятий области, от рыбохозяйственного совета Корсаковского района, было немало и устных обращений рыбаков. И когда мы увидели, до каких масштабов начинает разрастаться этот конфликт и сколь тяжелыми могут оказаться его последствия для рыбаков, тогда и было принято решение рассмотреть вопрос на сессии. Я доложил о сути возникшей проблемы, а в итоге большинство депутатов высказалось за отмену злополучного приказа. Кстати заметить, наше обращение еще не успело дойти до Москвы, а оттуда уже поступила радостная для рыбаков весть: учтя их реакцию, обновленное руководство Госкомрыболовства отменило приказ N№147.

— На мой взгляд, это была просто попытка, к тому же неудавшаяся, заново раздуть конфликт, который никуда, кроме как в тупик, его инициаторов не заведет. Приказ отменен, повторюсь, самим же Госкомрыболовством, а значит и говорить-то, по сути, не о чем.

Но вот о чем и говорить стоит, и над чем нам всем стоит работать — так это над пополнением ресурсной базы, на которой держится одна из ведущих отраслей островной экономики. Укреплять рыбоводство на Сахалине надо не за счет рабочих мест рыбаков, а создавая условия для развития производств по искусственному разведению рыбы, краба, гребешка, морского ежа. Именно поэтому я и выступил инициатором подготовки нового областного закона, который как раз и должен будет отрегулировать взаимоотношения между рыбоводами, органами власти и рыбаками. Подчеркиваю: для стабильного, устойчивого развития нужен именно закон, а — не какой-то временный нормативный акт, который сегодня приняли, а через несколько дней, глядишь, и отменили. И работа над новым законом уже идет. Составляющие этого законопроекта уже обсуждались, например, на ученом совете СахНИРО, получили мы отклики и от рыбаков, других специалистов. И, безусловно, нам очень важно будет узнать и мнение самих рыбоводов. Так что для тех, кто настроен конструктивно, кто понимает, что проблемы воспроизводства водных биоресурсов решать надо сообща и не ущемляя ничьих интересов, — для них всегда открыты и двери моей депутатской приемной, и двери Ассоциации рыбопромышленников Сахалина.

 

 

Если вспомнить предысторию отношений Камчатской области с КАО, то следует упомянуть, что во времена марша суверенитетов по СССР (90–91 гг.), Корякский автономный округ попытался выйти из состава Камчатской области. И он вышел, но не очень далеко: вроде как остался в составе Камчатской области, но в то же время получил отдельное финансирование, властные структуры и суверенные полномочия в части расходования своих денег. Как распорядились деньгами в КАО за прошедшее время, история скромно умалчивает, впрочем, и по стране (на эту тему) она хранит целомудренное молчание, но кое-что на пресс-конференции прозвучало. Округ достиг успехов в области развития горнорудной промышленности, о чем поведал журналистам А.В. Денисов. Депутат Солодякова рассказала о резком снижении численности населения в КАО (почти в два раза) и поголовья оленей. Нет, оленей не съели коряки, оказывается, мясо вывозилось из округа в огромных количествах, кто-то его употребил за пределами Корякии, и поголовье оленей за десять прошедших лет сократилось со 156 до 26 тысяч.

Но суть сближения КАО с Камчатской областью лежит в других плоскостях.

Первое: некоторые рыбопромышленники очень удачно использовали разделение двух субъектов Федерации и различие некоторых законодательных моментов — зарегистрировавшись в КАО, они открывали счет в банках Петропавловска и таким образом уходили от бдительного ока налоговых и других властных структур. Так что, в первую очередь, налоговики Камчатки и Корякии объединятся и совместно обуздают прибавочную стоимость таких рыбных компаний.

Второе: все законы Камчатской области и Корякского автономного округа будут приведены в соответствие и перестанут противоречить друг другу. В рамках единого правового пространства легче станет сотрудничать в дальнейшем.

Третье: из этого вытекает полное взаимодействие органов власти в будущем.

Четвертое: подход рыбы на Камчатке не однороден: то перебор в Корякии, им трудно освоить, то у нас такая же картина. Совместные взаимовыгодные действия в этой области очевидны.

Пятое: представительство в Совете Федерации от Камчатской области и Корякского автономного округа составляют четыре человека. Если они захотят и смогут действовать сообща, то отстаивать интересы Камчатки станет проще.

Но, чтобы прийти к такому результату, требуются договоры, соглашения и прочие законодательные и исполнительные инициативы с обеих сторон.

Дело сдвинулось, и стороны довольны друг другом на сегодняшний день. Во всяком случае, такое впечатление сложилось.

В заключение хотелось бы сказать о роли личности в истории. Нина Ивановна Солодякова является генератором идей всего этого сближения. Именно она инициировала первый договор между КАО и Камчатской областью в апреле 1999 г. В то время она являлась депутатом Камчатской областной думы. Сейчас она в Думе Корякского автономного округа, но принимает активное участие в продвижении соглашений между КАО и Камчатской областью. Вот и получается, что не будь ее, вряд ли все сдвинулось с мертвой точки. Хотя, с другой стороны, время объединяться назрело уже давно. И пусть это еще не брак, но проект брачного контракта уже существует, а какова его судьба, покажет будущее.

Л.Н. Бойцов:

«4 июля Совет Федерации не будет рассматривать никакого Закона, потому что в этот день не намечается, вообще, никаких заседаний. Но поскольку общественный резонанс по проблеме ввоза ядерных отходов в стране имеет место, то я считаю своим долгом рассказать о моем отношении к ней. Если бы этот вопрос возник на Совете Федерации, то я бы его отклонил и отправил на доработку в Государственную Думу с созданием согласительной комиссии. Почему? Потому что в Законе следует прописать условия прозрачности сделок Минатома, указать все финансовые потоки, количество отходов для переработки и другие закрытые на сегодняшний день темы. То есть получить от Минатома гарантии того, что ничего не скроется от контроля.

Что же касается самого Закона о ввозе ОЯТ, то нет причин не принимать его. Сейчас в стране один регион перерабатывает ядерные отходы — это Челябинская область. В будущем к этому региону подключится Красноярский край. Так что говорить о какой-то глобальной ядерной свалке по всей России не приходится, речь идет о двух регионах.

Ввоз ядерных отходов как с Запада, так и с Востока идет постоянно, и этот процесс начался со дня появления атомной промышленности в стране. Долгое время люди, занятые на переработке ОЯТ, не получали достойную зарплату. И что плохого в том, если теперь эта работа будет хорошо оплачиваться. Производство это отлажено, задействованы огромные мощности, и никакой потенциальной угрозы из-за принятия закона не появится.

Многие говорят об опасности перевозки ОЯТ к месту переработки. Здесь тоже больше эмоций, чем правды. Эта перевозка постоянно осуществляется, и пока никаких ЧП не случалось. Следовательно, весь транспортный цикл соответствует нормам безопасности.

Вообще, если бы в средствах массовой информации просто осветили эту тему со всех сторон, то многие эмоциональные моменты ушли бы сами по себе. В принципе нет причин раздувать эту тему, потому что закон ничего нового не предлагает, весь процесс как происходил, так и продолжает происходить, а для бюджета страны и регионов, осуществляющих эту переработку, лишними дополнительные финансовые средства не будут.

Совсем другое дело, если бы жители Челябинской области вышли на улицу и начали бы протестовать против закона о ввозе ОЯТ, но этого не происходит. Зачем же нам вмешиваться в дела другого региона и навязывать свое мнение? Мне кажется, им там на месте виднее.

Так что, на мой взгляд, в вопросе о ввозе ОЯТ нет особых причин для беспокойства».