НУЖНА ЛИ РОССИИ РЫБНАЯ ОТРАСЛЬ?

 

Как явствует из аналитической записки за подписью аудитора И.Дахова, период с 1990-го по июнь 2001-го года стал для российских рыбаков поистине трагическим. Сегодня стоимость основных фондов отрасли составляет менее одного процента от общепромышленной — вдвое меньше того, что было на закате СССР. За это время степень их износа возросла более чем наполовину. К началу минувшего года численность флота по стране составила 3891 единицу, из них всего 65 процентов можно отнести к добывающим судам. На первый взгляд, за десять лет мы потеряли здесь не так уж много: 1363 списали, но 1243 приобрели. Портит же эту, казалось бы, благополучную статистику, как ложка дегтя, маленькая деталь. Из новостроя рыбаки получили всего лишь 578 судов — все остальные были перекуплены (в основном у иностранцев) с приличной степенью износа. Да и их промысловые и производственные возможности, похоже, оказались не слишком высокими. За тот же период мощности по выпуску мороженой продукции сократились в 2,2 раза, консервов — почти в семь(!), рыбной муки — более чем втрое. По заключению аудита, низкая эффективность производства заключается в том, что флот выведен из государственной сферы, в которой осталось сегодня только 170 его единиц (4,3 процента).

Что же касается трудовых ресурсов, то к январю 2000-го года в отрасли насчитывалось 370 тысяч работающих — почти на 200 тысяч меньше, чем в 90-м. Причем выбывших оказалось в полтора раза больше принятых. По этому показателю рыбаки намного опередили другие отрасли промышленности. Правда, особой радости от того они не испытывают. Как и от уровня своей заработной платы, которая сегодня лишь на 20 процентов выше «среднесухопутной». Тогда как прежде она превосходила последнюю едва ли не вдвое.

Для труженика моря, чьи условия работы приравнены к экстремальным и сопряжены с многомесячными рейсами, колоссальными физическими и психическими нагрузками, такое отношение к нему государства обидно и непонятно. Не его вина, что прошлогодний общероссийский улов с трудом дотянул до 4 миллионов тонн. Это чуть ли не в три раза меньше того, что добывали советские рыбаки в конце 80-х. И сегодня, по оценкам ученых, в зависимости от состояния сырьевой базы можно брать в год не менее 9 миллионов. Но не делаем мы это вовсе не потому, что российский рыбак стал ленивее и ему не хватает профессиональных навыков и знаний. Огромные изменения произошли в структуре промрайонов. Если в 1990-м году 1 миллион тонн рыбы и морепродуктов давали нам открытые районы Мирового океана, то нынче эта цифра уменьшилась десятикратно и не превышает стотысячной отметки. И в зонах иностранных государств мы теперь вместо 1,6 миллиона в лучшем случае берем 800 тысяч. Основная нагрузка, таким образом, приходится на отечественную экономическую зону, доля которой сейчас составляет около 74 процентов. Усиление здесь промыслового пресса в «союзе» с природными и океанографическими факторами, периодически влияющими на состояние сырьевой базы, привело к тому, что современное отечественное рыболовство, по сути, превратилось в рискованный вид деятельности с возможным непредсказуемым падением общего объема вылова, от которого сегодня самим россиянам достается лишь десятая часть — 90 процентов продукции флота уходит за границу.

Привлеченные к проверке Счетной палатой специалисты назвали восемь главных причин этого спада. Первая из них — прекращение прямого централизованного финансирования отрасли, отсутствие косвенной финансовой поддержки через налоговые и таможенные льготы. Несмотря на то, что рыбаков называют «пахарями моря», а их главный штаб еще не так давно находился под крышей Минсельхозпрода, полноценными участниками агропромышленного комплекса при решении долговых проблем и получении различных форм государственной поддержки они так и не стали. Прекращение коммерческого кредитования в России тут же обернулось отсутствием оборотных средств для развития рыбной промышленности. В числе других причин фигурируют также резкое удорожание товаров и услуг, рост себестоимости продукции и ликвидация системы централизованных поставок ее, высокие транспортные (особенно железнодорожные) тарифы, сырьевая направленность экспорта и, как результат, резкое снижение цен на российскую рыбу, идущую на внешний рынок. И это при том, что 80 процентов нашей продукции, уплывающей за кордон, не подпадает под понятие «экспорт» в редакции статьи 2-й закона РФ «О государственном регулировании внешнеторговой деятельности».

Возможно, кому-то на самой макушке древа власти дары Нептуна не представляют большого интереса как полноценные продукты питания. Отсюда, надо полагать, проистекает и соответствующая государственная политика в области рыболовства. Однако это отнюдь не означает, что так думают все. В большинстве ведущих стран мира среднедушевое потребление рыбы и морепродуктов составляет от 15 до 60 килограммов в год. И в России до «демократической революции» оно превышало 20 килограммов при научно обоснованном минимуме в 18–18,5 кг. Увы, сегодняшним нашим согражданам такое изобилие не грозит. Цены на морскую живность неимоверно возросли и вплотную приблизились к стоимости мясопродуктов. Что западному человеку не в диковинку, для нас не всегда приемлемо — это немедленно привело к падению покупательского спроса. По разным оценкам, нынешний россиянин в среднем потребляет за год от 8,5 до 9 килограммов рыбной продукции, что, конечно же, недопустимо мало и заставляет уже говорить об угрозе продовольственной безопасности страны. Дело еще в том, что, как считают некоторые ученые, рыбная отрасль по своей эффективности значительно превосходит сельскохозяйственное производство. 4,5 миллиона тонн добытой в 1998 году рыбы в пересчете на белковый эквивалент равнозначны 3 миллионам тонн мяса, для производства которого необходимо отправить на бойню 9 миллионов голов скота. Для справки: все российское поголовье насчитывало в тот год около 20 миллионов. Кроме того, чтобы восстановить эту численность КРС после забоя, необходимы годы тяжелого и упорного крестьянского труда. А море свои потери компенсирует за счет естественного воспроизводства практически без проблем. И отдача рыбака более чем в четыре с половиной раза весомее, нежели у животновода. К примеру, один только РТМС за год дает в среднем 9270 тонн рыбы, что сопоставимо с количеством белка, который можно получить при убое 32 тысяч голов скота. Расходы меньше, а эффект огромный. Не случайно правительства многих стран дотируют рыбную отрасль, вкладывая в нее огромные средства. К тому же рыбацкий флот рассматривается там как резервный на случай всевозможных непредвиденных ситуаций, а рыбаки являются первыми кандидатами на пополнение ВМФ.

Процесс, что называется, пошел, но деньги от него идут не в государственную казну и не на нужды отрасли, как это предусматривалось, а в бездонные карманы чиновников. Еще при Синельнике была предпринята попытка создать фонд Госкомрыболовства России, оказавшийся на поверку насосом по перекачиванию государственных средств в структуры полукриминального толка. Формирование этого фонда было поручено федеральному государственному унитарному предприятию «Нацрыбресурсы», которое тут же принялось перепродавать уже проданные квоты и подменять собой государственный комитет в вопросах управления промыслом. В прошлом году поступление средств в доход фонда составило более 182 миллионов долларов, которые по требованию Минфина должны были поступить в доход не рыбацкого, а его фонда по реквизитам. Однако, констатируют проверяющие, часть денег шла на счета ФГУП «Нацрыбресурсы» в акционерном коммерческом банке «Московский деловой мир». Сумма перечислений составила более 26 миллионов долларов и 72 миллионов 788 тысяч рублей. Потом валюта конвертировалась в рубли и лишь после этого деньги поступали на счета Минфина, который милостиво передал в рыбацкий фонд чуть больше 200 тысяч долларов. А вот образчик работы этого унитарного предприятия. При заключении им контрактов плата на право ведения промысла камчатского краба в одних и тех же районах за одну тонну устанавливалась для российских пользователей в сумме от 3150 до 3250 долларов США, минтая — от 185 до 200 и т.д. и т.п. Вероятно, в зависимости от цвета кожи и разреза глаз одни иностранцы платили за квоту на тонну икряного минтая 450 долларов, а другие — 470. Согласитесь, неплохой навар, если учесть, что квоты продавались не десятками, а многими тысячами тонн. В то же время не были использованы для выполнения межправительственных соглашений и формирования названного Фонда квоты на вылов более чем 200 тысяч тонн биоресурсов. Сумма недополученных от этого дополнительных средств превысила 17,5 миллиона долларов. Но и полученные, указывают аудиторы, используются организациями, на чьи счета они идут, как дополнительные доходы на собственные цели, включая оплату труда, приобретение дорогостоящих транспортных средств и оборудования, приобретение долей в собственности народнохозяйственных объектов и ценных бумаг, ремонт и реконструкцию зданий и благотворительные цели. Только не на восстановление изношенного промыслового флота и развитие отрасли, продолжающей медленно погружаться на дно безысходности.

В ходе проверки было выявлено более 200 различного рода нарушений на разных уровнях государственной власти действующих нормативно-правовых актов по использованию квот на вылов 814 тысяч тонн водных биоресурсов. Но дальше констатации этих вопиющих фактов всероссийской растащиловки дело, как правило, не идет. Счетная палата подсчитывает потери, вносит предложения и рекомендации по наведению порядка в рыбном хозяйстве России. Но кому они нужны, если при ближайшем рассмотрении главным нарушителем оказывается чуть ли не само правительство. Васька по-прежнему слушает да ест, и власть употреблять к нему, по всей видимости, пока никто не собирается. Высечь себя — на такое способна у нас разве что унтер-офицерская вдова.

 

 

Правительство РФ на заседании 18 октября рассмотрит вопросы функционирования рыбной отрасли. Об этом сообщил на «круглом столе» «Развитие рыбной промышленности в Дальневосточном регионе — экономические аспекты» председатель комитета Госдумы по природным ресурсам и природопользованию Александр Беляков.

По его словам, в настоящее время завершается работа над замечаниями к законопроекту «О рыболовстве и сохранении водных биологических ресурсов», и в Госдуму поступит согласованный с администрацией президента РФ документ.

Российское законодательство до настоящего времени не выработало подходов к оценке водных биоресурсов как государственной собственности, при этом отмечалось, что эти ресурсы не являются имущественным объектом и это необходимо учитывать при разработке правовых норм.

Механизм платности пользования природными ресурсами в должной мере не разработан по отношению к водными биоресурсами. При этом продажа квот на вылов водных биоресурсов на аукционах является формой неналоговых поступлений, не предусмотренных действующим законодательством.

По мнению участников «круглого стола», при рассмотрении проекта федерального бюджета на 2002 г. необходимо внести поправки, обеспечивающие выделение строки «Рыбного хозяйства» в самостоятельный раздел, предусматривающий использование получаемых доходов на изучение, восстановление и охрану водных биоресурсов, а также поддержку развития материально-технической базы рыбной отрасли.