НЕФТЯНАЯ ЭКСПАНСИЯ

Бывший подполковник (как он представился, не назвав своего ФИО) из окружения полномочного представителя президента в Дальневосточном федеральном округе даже не пытался произвести приятное впечатление на камчатских журналистов, приглашенных на пресс-конференцию. Подполковник был зол и не скрывал этого. Он ненавидел нас. Испепелял глазами. Уничтожал словами. Грозил. Оскорблял.

И все потому, что мы осмелились иметь собственное мнение по поводу проведения на Камчатке конференции по инвестициям в добычу углеводородного сырья на шельфе Охотского и Берингова морей, а также в добычу золота на Камчатке. Потому что мы не могли (да и не хотели) согласиться с мнением самого представителя президента, господина К.Б. Пуликовского, открывавшего эту конференцию, о том, что вопрос о добыче нефти и золота для Камчатки решенный и нечего тут рассуждать. Потому что нас — не только журналистов, но всех жителей Камчатки, отдавших этой территории России лучшие годы своей жизни, — глубоко задели слова полпреда о том, что Камчатка — БАНКРОТ.

Я спросил у устроителей этой конференции, чем вызвана столь явная поспешность ее проведения: буквально за несколько дней до конференции из администрации представителя президента в адрес губернатора Камчатки пришла бумага, в которой оговаривалась повестка дня и сроки проведения конференции. Все это проводилось в страшной тайне и стало известно камчатской общественности только в результате утечки информации из самой администрации, где также не все разделяют столь радужные надежды полпреда на решение камчатских экономических и энергетических проблем при помощи «нефтяного чуда».

Господин подполковник (как позже выяснилось, зовут его Олег Дмитриевич Михайленко, советник полпреда) мне ответил буквально следующее: это в советские времена конференции готовились по два-три месяца, а потом решения этих конференций в форме всяких там резолюций годами пылились на полках министерств и ведомств, а у них (имеется в виду администрация представителя президента по Дальневосточному федеральному округу) другая стратегия и тактика: быстро и сразу (блиц-криг, как тут же охарактеризовал эту стратегию мой коллега, главный редактор телекомпании «TVK» Владимир Ефимов, чем еще больше разозлил бывшего подполковника).

И нам стало ясно: бывший генерал и бывший подполковник просто-напросто получили команду из Москвы и бросились ее исполнять. Наше мнение их не интересовало, им было просто на него наплевать: потому так и негодовал подполковник, что приходилось впустую тратить свое драгоценное время на этих въедливых и пренеприятных журналистов, задающих свои каверзные вопросы.

Как негодовали они и на существующее общественное мнение о недопустимости проведения нефтегазодобычи на шельфе Охотского и Берингова морей, недопустимости добычи золота в бассейнах нерестовых камчатских рек, с которым столкнулись участники конференции, сходя с трапа самолета, — их встречали с плакатами протеста.

Негодовали потому, что это мнение расходилось с их собственным мнением. Негодовали потому, что раскрывались в итоге их собственные карты — карты бессловесных исполнителей, собственное мнение которых вовсе даже не интересует никого в Кремле.

Может быть, это и очень обидные слова для полпреда президента на Дальнем Востоке, но мы можем подтвердить их фактами: несмотря на официальное заявление Пуликовского о том, что он не согласен с политикой Правительства по аукционной продаже квот на вылов рыбы и морепродуктов, Москва даже не обратила никакого внимания на его полномочное заявление о недопустимости проведения аукционов, которые приведут к банкротству ряд рыбопромышленных компаний Дальнего Востока. И ведь Пуликовский, будучи человеком трезвомыслящим, был абсолютно прав в этом своем утверждении: уже сегодня ряд рыбопромышленных компаний (из сферы столь любимого нашим Президентом малого бизнеса) уже находится на грани банкротства. Но, тем не менее, его мнение не было принято во внимание и уничтожение рыбной отрасли продолжается. Как не обратили ровно никакого внимания на мнение его первого зама на совещании в Правительстве по вопросу об аукционах, в работе которого приняли участие губернаторы дальневосточных краев и областей. Рассказывают, что ему просто закрыли рот, когда он начал говорить об очевидных последствиях аукционов.

Почему же возможно подобное? Почему полномочный представитель президента превращен в какую-то марионетку, которую дергает за ниточки то один влиятельный чиновник, то другой? А может, так оно и задумывалось изначально? И бравый генерал, отвага и храбрость которого давно вошли в легенды, используется вовсе не по назначению, а проводит политику, глубинная суть которой хорошо упрятана и от полномочного представителя, и от губернаторов, и от рядовых граждан России. А полпред только разводит руками.

Я всегда мучался над вопросом, почему самые крупные, самые серьезные, самые влиятельные средства массовой информации (особенной прытью отличались московские центральные газеты) столь много внимания в последние годы уделяли проблеме рыболовства на Дальнем Востоке страны? В экономическом балансе России рыболовство всегда составляло совсем небольшой процент. Дальний Восток всегда интересовал наших московских коллег больше своей экзотикой, нежели экономикой, как вдруг посыпались, точно из рога изобилия, статьи, одна смешнее другой. Именно смешнее — потому что обычно это был какой-то бред о миллиардах долларов, вывозимых из страны. И этот бред с пугающей настойчивостью повторялся все чаще и чаще, пугая российскую провинцию, и разрастаясь в умах простых обывателей до масштабов всенародного бедствия.

Сначала я думал, что это просто отвлечение внимания российской общественности от других проблем: когда из России, как пишут те же СМИ, ежегодно вывозится 30 миллиардов долларов (в виде сырой нефти, газа, леса, металла), то те цифры, которые приписываются рыбакам, просто смешны. Никакого сравнения! Конечно, в специфике рыбной отрасли сложнее разобраться, она менее понятна, все происходит где-то за горизонтом, без свидетелей, а если свидетели и есть, то они, по мнению московских газет, столь же коррумпированы, как и рыбаки, то есть находятся в одной с ними «стае». И в этом есть своя доля правды — точно такая же доля, как если мы возьмем пример с нефтяниками или металлургами, лесорубами или шахтерами, то есть с любыми категориями и профессиями России, пораженной метастазами коррупции и воровства. И эта процентная доля будет точно такой же, как везде. То есть воруют не рыбаки или нефтедобытчики, как таковые, — Россия, как государство, уничтожает самое себя своей внутренней экономической политикой.

Следовательно, пресса так прессует рыбаков вовсе не для того, чтобы отвлечь внимание от других проблем (хотя иногда и для этих целей, потому что тема отработана и ей легко дать нужное звучание). Пресса прессует рыбаков для того, чтобы развалить рыбную отрасль России на Дальнем Востоке.

Зачем ей это нужно? Каким это образом помешала газетчикам рыбная промышленность России? За что так люто они ее ненавидят? В чем провинились перед ними рыбаки, труд которых до недавнего времени описывался в этих же самых газетах, как один из самых трудных и героических?

Да нет никакого дела центральным СМИ до рыбаков и их проблем. Что-то не очень-то они расписались по поводу пагубности аукционов. Хором славят. Хотя и слепому видно, что все это даром для страны не пройдет. Не видят? Нет — просто не хотят видеть очевидное. Просто они так же, как и полномочный представитель президента, выполняют заказ или приказ. Бездумно и зло. Теряясь в поисках хоть какой-то логики, ненавидя и себя, и читателя. Как тот подполковник, который ненавидел нас всех только за то, что нужно было попытаться хоть что-то путное сказать в ответ на вопросы жителей Камчатки. Как Пуликовский, который не нашел ничего более разумного, как обвинить камчатцев в том, что Камчатка энергетический банкрот. А банкрот она потому, что задолжала государству один миллиард двести миллионов рублей за топливо. Задолжала компании с очень символичным названием «Роснефть». То есть Российская нефть. Именно этой ГОСУДАРСТВЕННОЙ компании Камчатка обязана своим банкротством. А неплательщики — как правило, бюджетники — ШКОЛЫ, БОЛЬНИЦЫ, ДЕТСКИЕ САДИКИ, БИБЛИОТЕКИ, — которым государство не выделяет денег на это самое топливо. То есть государственные люди. Или военные, состоящие на службе у того же государства. И как же это получается: государство не может рассчитаться со своей же государственной компанией, а территория объявляется банкротом. Где же здесь логика? И неужели этого не понимает бывший генерал, который совсем еще недавно, уверен, материл от души тех чиновников — государевых людей! — которые тормозили финансовые потоки для военных действий в Чечне? Неужели этого не понимают московские журналисты, поднаторевшие на финансовых разоблачениях и разборках? Сомневаюсь.

Журналисты получили хорошо оплачиваемый заказ о создании многокрасочной и хорошо иллюстрированной картины коррупции в рыбной отрасли. Пуликовкий получил приказ найти альтернативу для экономического (в первую очередь энергетического) оживления (реанимации!) Камчатки и Корякского автономного округа.

Журналисты от души порезвились, рисуя картины одна страшнее другой. Россияне «писали» от счастья, что не живут на Дальнем этом проклятом коррумпированном и мафиозном Востоке, а честно отживают свой век где-нибудь в глуши Рязани или Тамбова, любуясь развалинами родного колхоза или завода, откуда уже вынесли все до последней дощечки и гайки.

Пуликовский прислал своих людей на Камчатку для ревизии местных дел, тем более, что это совпало с желанием местной администрации, только что победившей на выборах и вступившей во власть. И искомая альтернатива была тотчас же найдена. Нет — коррумпированной рыбной промышленности, с которой нет никакого сладу, и государство вынуждено беспомощно разводить руками перед несгибаемой рыбной мафией! Да — нефти и золотодобыче!!!

И вот теперь-то все и встало на свои места.

НЕФТЬ. ЧЕРНОЕ ЗОЛОТО. И ЗОЛОТО ЖЕЛТОЕ.

Но желтое еще постольку-поскольку.

А вот черное! Нефть!!! Это да. Ведь специалисты по разведке недр вожделенно закатывают глаза, когда говорят о перспективах нефтедобычи на шельфе Охотского и Берингова морей, так ее здесь много.

Какие же препятствия имеются у столь перспективного проекта?

Первое. Рыбная промышленность, являющаяся конкурентной, ибо шельф Охотского и Берингова морей — это самые биопродуктивные в России акватории, где добыча рыбы и морепродуктов составляет миллионы тонн. Чтобы нефтяному проекту быть, необходимо скомпрометировать отрасль в глазах общественности и уничтожить.

Второе. Жители приморских территорий, в первую очередь Камчатки и Корякского автономного округа. Чтобы эти не мешали, нужно область объявить банкротом, развернуть глубочайший энергетический, транспортный, продовольственный кризис, чтобы народ подобру-поздорову убрался отсюда туда, откуда когда-то и прибыл — в Рязань, Тамбов, Тьмутаракань.

Первую акцию с большущим успехом осуществили московские СМИ. Теперь только ленивый не знает на Руси, что самыми главными ворами Российского государства являются рыбаки-дальневосточники, а потому их не только что стрелять, напалмом выжигать нужно. Потому и вторую часть этой акции — аукционы по продаже квот — московские журналисты развернули в столь же массированную атаку прессы на «рыбную мафию».

А следующую акцию после успешно завершенной энергетической войны в Приморье, воодушевленный победой, повел на Камчатке полномочный представитель президента в Дальневосточном федеральном округе К.Б. Пуликовский. Может, потому и Наздратенко утвердили в должности председателя Госкомрыболовства, чтобы у дальневосточной «щуки» зубы не тупились. И вечный бой!

Разведка боем к тому времени уже была проведена — налоговые поступления в бюджет области и округа шли в основном от рыбной промышленности, которая была фактически единственной (или главенствующей) в общем экономическом балансе территории.

Затем был открыт и предупредительный огонь — рыбная промышленность объявлялась бесперспективной (резкое снижение запасов, связанное с хищническим выловом особо ценных в рыночном смысле видов рыбы и морепродуктов), а могущественная экономическая альтернатива раскрывалась в возможностях добычи нефти и газа на шельфе Охотского и Берингова морей.

Предупредительный огонь он ведь не только предупреждает об опасности или о своих воинственных намерениях, но и помогает определить намерения врага (в данном случае рыбаков и остального населения Камчатки). После первых же выстрелов (еще холостых) население зароптало. Председатель высокой комиссии по оценке перспектив Камчатки, заместитель полномочного представителя президента, ныне кандидат в губернаторы Приморского края Г.В. Апанасенко, уехал с Камчатки недовольный — здесь ему не рукоплескали в ответ на достойные предложения по реанимации погибающей административно-территориальной единицы. Наоборот, с ним не соглашались и спорили о перспективах. То есть намерения рыбаков и остальной части населения заключались в том, что они не собирались так просто сдавать Камчатку.

И тогда ударили боевыми снарядами. Скоропалительная инвестиционная конференция, состоявшаяся в Петропавловске 18–20 апреля нынешнего года преследовала одну очень конкретную цель — получить резолюцию в духе и букве тех перспектив, которые видятся Москве, то есть в выходе на добычу нефти и газа на шельфе дальневосточных морей.

И они ее получили. Неважно, что были несогласные. Это уже никого не волнует. Стоит жирная галочка — проведена инвестиционная конференция. Неважно, что на ней несли порой полную чушь. Провели! И РЕШИЛИ! Решили ОДОБРИТЬ концепцию добычи нефти на шельфе дальневосточных морей (которую большинство участников конференции и в глаза не видели), хотя еще несколько лет назад и Камчатрыбвод, и КамчатНИРО с искренним негодованием эту концепцию отвергли, так как она полностью противоречит развитию существующего рыбопромышленного комплекса. И еще много чего решили — пунктов хватало. И все они били в одну и ту же цель — добыче нефти на шельфе Камчатки быть.

Рыбаков не слушали, хотя и дали им слово.

Директора Камчатского Института экологии и природопользования Р.С. Моисеева вообще вычеркнули из списка выступающих, и, если бы не нажим на президиум со стороны присутствующих в зале представителей общественности, он бы не попал на трибуну и не сказал то, что думает по поводу самой конференции в общем и экономических альтернативах Камчатки в частности.

Ни один из его доводов в проект резолюции не попал. Только в особое мнение, которое где-нибудь за ненадобностью затеряется среди других ненужных бумажек.

Эти доводы, доводы специалиста, доводы ученого, доводы гражданина, простые по своей сути, были убийственны для резолюции, каждая строчка которой просто вопила: даешь нефть, даешь нефть, даешь нефть!

Как можно быстрее! Как можно больше!

И чуть ли не в каждом выступлении сторонников нефтедобычи звучало: «Это нужно для экономической безопасности страны». То есть они спасали Россию.

Договорились до того, что генеральный директор треста «Дальморнефтегеофизика» Э.Я. Кропп привел нам, россиянам, в пример Норвегию, которая была самой нищей в Европе, а теперь, гробя Северное свое море, стала одной из самых богатых. В зале раздался смех — а что же Россия, которая добывает нефти как несколько Норвегий вместе взятых, влачит столь жалкое существование. Или это тоже экономическое чудо! Конечно, чудо! Чудо из чудес, когда самое богатое в мире государство по запасам природных ресурсов, не может накормить и обогреть собственный народ. А руководитель департамента по природным ресурсам Корякского автономного округа А.А. Семиколенных, страстный поклонник Кроппа, громогласно вещал на весь зал: главное, чтобы деньги от нефти достались и территориям. Они, видимо, сговорились с Кроппом оглуплять своих слушателей: Россия нефтяных денег не видит, а они хотят, чтобы в Корякии появились нефтедоллары и сама она превратилась в Эмираты. Но самое страшное, главный корякский ресурсовед, загипнотизированный перспективами превращения Паланы в Нью-Васюки, готов хоть нынче отдать всю корякскую акваторию любому инвестору, лишь бы тот чего-нибудь пообещал. Они и обещают таким, как он, построить нефтеперерабатывающие заводы на Камчатке, Чукотке, в той же Корякии. Да мы же не вовсе еще дураки, чтобы не понимать, что инвестору, чтобы получить максимальную прибыль, выгодно только выкачивать и вывозить сырую нефть из России. Как это и делается повсеместно. Тоскливо было слушать. Гадко было на душе. Омерзительно.

И вовсе даже не потому, что я отпетый, так скажем, противник добычи нефти на шельфе. Да отпетый, в смысле конченый, которому нельзя ничего по этому поводу доказать, так как для меня аксиома: мы обязаны сохранить и для себя и для потомства бесценный по своей мировой значимости живой шельф Охотского и Берингова морей

Гадко, противно и тоскливо было слушать разных больших и малых государственных мужей, для которых понятие государство очень четко и откровенно ассоциировалось с понятием собственного кошелька, набитого зелеными бумажками с портретами американских президентов.

И плевать им было на экономическую безопасность нашего государства. Как и на само государство. На его прошлое, настоящее и будущее.

Для них государственное — это только выгодное сию минуту. И исключительно в денежной единице, в стоимостном выражении. Именно такие вот «государственные» мужи и развалили наше Отечество. Чем руководствовался тот же министр иностранных дел Шеварднадзе, уступая американцам часть акватории Берингова моря, богатой нефтью? Правильно — созданием фонда Шеварднадзе, начиненного американскими долларами. Другой «государственный» муж создал «Горбачев-фонд». Нашенские «государственные» мужи — создадут свои денежные фонды на распродаже охотоморского или беринговоморского шельфа. У сахалинцев, судя по материалам Счетной палаты РФ, это весьма здорово получается. Там тоже первоначально говорили об экономической безопасности, об энергетическом кризисе... А вышло, как любит говорить наш самый большой и самый опытный нефтяник Виктор Степанович Черномырдин: «Хотели, как лучше, а получилось, как всегда».

И именно от этого тоскливо, гадко и горько — все мы прекрасно знаем, что из этого получится. Как знаем и то, что все у них получится. Получится! Как всегда!!!

Потому что самая сильная воля в нашем государстве сегодня — это воля, направленная на уничтожение.

В том числе и на самоуничтожение.

Нас уничтожают. И мы уничтожаем. По крайней мере, самих себя. Если не физически, то морально. Если не открыто, то тайно, подло.

И разве столь скверный духовный потенциал способен объединить нас? Наоборот, мы становимся чужими друг другу. Даже живя на одной территории.

В Корякии Совет представителей муниципальных образований единогласно проголосовал за экономические альтернативы рыбной промышленности округа.

Население Камчатки — пока тепло — может, и будет возражать. Но в руках тех, у кого сегодня могущество и власть, есть рычаги, которыми они устранят всякое сопротивление. Потому что ни один из дальневосточных регионов не поддержит Камчатку. Сахалинцы уже сложили оружие. Магаданцы умоляют правительство разрешить им начать торговлю северной частью Охотского моря. Корякский ресурсовед, как я уже писал, спит и видит, как бы кого заманить на западнокамчатский шельф. На Чукотке, как писали в СМИ, уже начаты подготовительные работы по бурению на шельфе Берингова моря.

То есть, если камчатцы и возразят, то на их мнение можно и наплевать — другие субъекты Федерации найдутся: с юга западной Камчатки освоение шельфа начнет Сахалин, с севера — корякские энтузиасты.

А за пределами территориальных вод мнение камчатцев можно уже и не спрашивать.

Правда, разработки на камчатском шельфе отрицательно скажутся на рыбной промышленности и ряда других регионов Дальнего Востока. Но из всех дальневосточников больше всех заинтересованы в сохранении рыбных ресурсов только приморские рыбаки, а они, воспитанные в элитарном колониальном духе метрополии, никогда не защищали морские биологические ресурсы дальневосточных морей, поэтому рассчитывать на их поддержку и помощь вряд ли стоит. Тем более, что на аукционы вынесены полностью все запасы крабов, которые как раз и живут в самых перспективных для нефтедобычи районах Западной Камчатки. Постоянных природопользователей теперь не будет (аукционы, как лотерея, — неизвестно, кто выиграет), поэтому и противостоять натиску нефтедобытчиков будет некому (видите, как здорово все продумано!).

И еще. К тому времени, как начнется добыча нефти на шельфе, аукционные торги приведут рыбную промышленность России к тому итогу, который и ожидается, — окончательному крушению отрасли. Рыбной промышленности России уже не будет — то есть с шельфа уйдут не только конкуренты, но и свидетели.

Иностранные покупатели российских квот не будут столь озабочены состоянием рыбных ресурсов в исключительной экономической зоне России, как российские рыбаки. Да и мнением иностранцев можно попросту пренебречь. Или прекратить доступ на аукционы тем из них, кто позволяет себе иметь какое-то мнение.

Что касается населения Камчатки, то оно к этому времени сократится до нужных пределов (самые здоровые, боевые, языкастые вынуждены будут искать себе работу на материке, а останутся сплошь пенсионеры, которым некуда ехать или нет сил на переезд, а тем более на какую-либо борьбу, разве что только на борьбу за существование). Аборигены же и сейчас уже не составляют большой опасности для нефтяных олигархов (вспомните последние выборы губернатора на Чукотке), да их и слишком мало для какого-то активного противостояния.

Что же касается какой-либо угрозы со стороны общественных природоохранных организаций, то от лица всех природопользователей идею борьбы с ними лучше всех сформулировал все тот же громогласно витийствующий главный корякский ресурсовед А. Семиколенных — объявить их всех шпионами, работающими в интересах других государств на экономическое ослабление России.

Не верите в столь пессимистичный прогноз? А вот вам и первые доказательства: 25 апреля (через пять дней после окончания инвестиционной конференции в г. Петропавловске-Камчатском) сахалинское агентство ТИА «Острова» передало, что в 2001 году «Роснефть» и «Дальморнефтегеофизика» готовы приступить к работе по разведке запасов нефти на охотоморском шельфе. Подробности публикуем ниже.

 

 

Геофизические исследования на Западно-Камчатском шельфе, возможно, начнутся в 2001 году. В них планируют принять участие две сахалинских компании — ГУП «Трест «Дальморнефтегеофизика» и ОАО «Роснефть — Сахалинморнефтегаз» от лица НК «Роснефть». Об этом сообщил заместитель генерального директора «РН — СМНГ» по науке, директор института «СахалинНИПИморнефть» Владимир Астафьев, который с 18 по 20 апреля участвовал в работе международной инвестиционной конференции на Камчатке. Как он сообщил корреспонденту ТИА «Острова», конференция посвящалась двум вопросам: освоению углеводородных ресурсов шельфа Дальневосточных морей, в том числе Чукотского шельфа, Охотского и Берингова морей; а также освоению золоторудных месторождений в Корякском автономном округе и Камчатской области. С докладами о возможной концепции освоения ресурсов Дальневосточных морей выступили замминистра природоресурсов Иван Ломов и президент НК «Роснефть» Сергей Богданчиков. На форуме рассмотрены перспективы далекого будущего — варианты строительства: береговых сооружений; нефтяных причалов для налива нефти; нефтеперерабатывающих заводов в Магаданской области, Чукотском автономном округе и на Камчатке; заводов по сжижению природного газа (СПГ) на Камчатке. Участники конференции также обсудили возможности строительства магистральных нефтегазопроводов через Чукотку, Хабаровский край и Приморье в страны Азиатско-Тихоокеанского региона. Как отметил В. Астафьев, в настоящее время ресурсная база углеводородов дальневосточных морей фактически не разведана, поэтому предстоит выполнить огромный объем геофизических исследований, на Сахалинском шельфе на них ушло почти 25 лет. «Поскольку администрация Камчатской области очень положительно отнеслась к этому вопросу, думаю, в ближайшее время начнутся какие-то работы в данном направлении», — сказал В. Астафьев. Он также сообщил о том, что для освоения шельфа дальневосточных морей требуются огромные инвестиции, только на проведение поисково-разведочных работ необходимо почти 6 млрд. долларов. «Это проекты далекого будущего, но как сказал Сергей Богданчиков, в XXI веке Дальний Восток может «заткнуть за пояс» Ближний Восток», — заключил В. Астафьев.