КОРСАКОВСКАЯ БАЗА ОКЕАНИЧЕСКОГО РЫБОЛОВСТВА

Освоение удаленных промысловых районов по добыче рыбы в связи с сокращением массовых подходов рыбы к берегам Сахалина послужило основной причиной создания нового управления. Добывающий флот к этому времени пополнился новыми промысловыми океанскими судами с неограниченным районом плавания, он был вооружен новыми орудиями лова — тралами, кошельковыми неводами и другим.

УРТФС объявило о своем создании. Был назначен начальник — Жорницкий Николай Емельянович. Не было помещений для конторы и флотских служб. Не было и флота, кроме тех нескольких катеров и барж, что принадлежали ТСК (транспортно- складским конторам). Не было жилья. Не было своих причалов в порту и среднем ковше. Сразу же возникли спорные вопросы с торговым портом. Так, более 10 лет условно, а не законно хозяином среднего ковша являлся портофлот ММФ, который занимал большую территорию и причалы. По договоренности с торговым портом и по решению горисполкома была разделена территория ковша, а чтобы не было в дальнейшем разногласий и неясностей, отгородились друг от друга забором.

Как бы далеко ни уходили суда от родного причала, они всегда к нему возвращаются. Днем и ночью, в шторм и затишье моряки всегда чувствуют помощь и заботу о себе берега, и за тысячи миль они связаны с ним многими невидимыми нитями. Поэтому в первую очередь УРТФС и начало с этого: за короткий период было выстроено двухэтажное здание управления, где разместились первые службы. Были построены и другие здания легкого, каркасного типа. В них разместились флотские службы. Быстро создавалась судоремонтная база флота. Она заняла все помещения и цехи Корсаковской судорембазы. Интенсивно строилось жилье для моряков — целый городок на сопке возле маяка. Когда вселились в дома, были рады этому жилью, особенно жены и дети. Рядом был лес.

В 1957 году я был откомандирован Сахалинрыбпромом в Корсаковскую транспортно-складскую контору и приступил к работе в должности капитана буксирного катера. Перегнал из Александровска в Корсаков для вновь организуемого управления два буксирных катера. Это были первые суда, с которых началось поступление флота в УРТФС.

Флот начал передаваться и из других предприятий рыбной промышленности Дальнего Востока. Был получен новый буксир МБ «Смелый» с мощностью машины 300 л. с. Из Невельской базы тралового флота были переданы все суда типа ТХС (транспортно-холодильное судно) постройки ГДР с мощностью машины 300 л. с., с экипажем 20 человек. Это «Охотск», «Оханск», «Метеор», «Охта».

Позднее из порта Маго были переданы ТХС «Арктур» и «Орфа». «Орфу» мне пришлось перегнать, а затем несколько лет работать на нем капитаном. Были получены сухогрузные теплоходы. Эти суда имели осадку до 4 м, два трюма, мощность машины 400 л. с., с русским дизелем 4ДР. Грузоподъемность их была 500 тонн, трюмы имели большие люковые закрытия, что позволяло производить по грузку габаритных грузов. Танкерный флот состоял из судов «Урсул», «Уран», «Убаган» и «Машук». Они были разных конструкций. Танкер «Урсул» был в корпусе СРТ-ЗОО, с мощностью машины 300 л. с., имел небольшую грузоподъемность — до 100 тонн. Танкеры «Уран» и «Убаган» были немного побольше, а танкер «Машук» считал ся самым большим, брал до 1000 тонн.

Этот танкерный флот обеспечивал экспедиции топливом, а иногда и водой, особенно приемные базы и маломерный флот. Одновременно со всем флотом поступили пароходы «Петропавловск», «Хопер», «Анакрия», «Кижуч». Эти суда постройки первых лет XX столетия. Грузоподъемность их разная, мощность машин — тоже разная. Суда были очень тяжелы для обслуживающего их экипажа. Они все работали на твердом топливе — угле. Штат кочегаров был большой, а работа их очень тяжелая. Экипаж этих судов состоял из 50 человек. Малый бункер угля и воды принуждал их к частым бункеровкам в портах. Постоянных команд рядового состава, особенно кочегаров, не было, была большая текучесть кадров, что осложняло работу командного состава. Мне пришлось поработать на пароходе «Кижуч» и совершить на нем плавание к берегам Аляски. Мы в том рейсе обезуглились и обезводились, в результате чего до Петропавловска были доставлены на буксире дизель-электроходом «Ярославль».

С Балтики получили пароходы «Анадырь», «Украина», «Урал», «Саломея Нерис». Они — типа лесовозов, работали на твердом топливе. Позднее некоторые с твердого были переведены на жидкое топливо-мазут, чем облегчили труд машинных команд. Поступили китайские буксиры МБ «Бриз», «Булат», «Болид», «Баргузин», «Оберон», «Диамид». Эти буксирные суда были но вые и являлись лучшими и мощными буксирами. На них было установлено по два двигателя марки 6ДР мощностью по 600 л. с. каждый, общая мощность на два гребных винта составляла 1200 л. с. Они длительное время использовались как аварийно-спасательные суда, несли патрульную службу во всех промысловых экспедициях Сахалинрыбпрома, особенно были необходимы в осенне-зимний период — выводили суда из ледового плена. Благодаря им многие аварии и аварийные случаи были не допущены, многим судам была оказана различная помощь, многие суда были спасены.

Поступил на баланс УРТФС и рефрижераторно-транспортный флот, построенный на Хабаровском судостроительном заводе. Первое головное судно этой серии называлось ТР «Амур». За ним вышли «Араке», «Ангарск», «Амгунь», «Михаил Альперин», « Капитан Карташев», «Рыбновск», «Петр Рукавишников». Они поступали на протяжении нескольких лет, пока не был приостановлен проект постройки этого типа. Суда эти среднего тоннажа, до 1000 тонн водоизмещением, с двумя грузовыми трюмами, с мощностью машин 400 л. с., с двигателем марки 4ДР, экипаж — 21 человек, грузовые люки закрывались общей грузовой металлической крышкой на шарнирах и имели довольно большие размеры.

Грузовместимость трюмов была рассчитана на 250 тонн мороженой продукции. Суда имели неограниченный район плавания и работали круглый год, пока позволяла ледовая обстановка. Вместе с этим флотом поступили и производственные рефрижераторы ПР-5, ПР-З, назывались они по номерам, постройки были заграничной. На них были большие команды, так как они сами принимали и обрабатывали рыбу, готовили рыбную продукцию в виде мороженой, филе и малосоленой (сельдь).

Был получен один теплоход заграничной постройки — «Пильтун». Это было новое современное судно грузоподъемностью на 1000 тонн. Поступили также два СРТР-400, которые вскоре были переданы в Невельскую базу тралового флота. За несколько лет организационного периода флот УРТФС имел около 70 судов различных конструкций и тоннажа. УРТФС уже в то время представляло из себя довольно крупную морскую организацию по сравнению с другими предприятиями рыбной промышленности Сахалина, имело крупнотоннажный транспортный флот. Для работы на судах требовались кадры командного и рядового состава.

Те кадры, что обслуживали флот ТСК, так и остались на тех судах маломерного флота, который стал использоваться в порту по обслуживанию судов на рейде. Много кадров плавсостава влилось в УРТФС вместе с передаваемыми судами из других управлений, среди которых много было холостой молодежи, она не требовала пока жилья. Те кадры, что были переданы из Владивостока или Находки, имели семьи в тех портах. Пароходы редко заходили в Корсаков, с промысла с готовой продукцией всегда шли во Владивосток или Находку для сдачи ее. В этих портах создавались большие очереди по обработке судов, особенно в осеннее время. Суда простаивали длительное время, ожидая разгрузки, а потом еще требовалось время, чтобы загрузить судно грузами для предприятий Сахалинской области и экспедиций.

Простои судов иногда составляли до месяца и более. Эти простои устраивали тех членов команды, у которых семьи жили там. Иногда этот крупнотоннажный флот заходил в Корсаков. В это время команды старались пополнить недостающее судовое снабжение, произвести замену работников. Службы, ведающие эксплуатацией, безопасностью мореплавания, судоремонтом, связью и т. д., проводили проверки всех служб судна. Многочисленные инспекторские проверки, которые проходили ежедневно, выматывали командный состав до предела. А от отделов флотских и других служб требовали работы, отчетности. Поэтому они и старались. Своих кадров рядового состава по специальности кочегара в системе Сахалинрыбпрома не было. Их не готовили и учебно-курсовые комбинаты, так как до образования УРТФС паровых судов не было.

Если этого специалиста списывали с одного судна за нарушения трудовой дисциплины, пьянку, то его с удовольствием брали на другое, с расчетом, что в море он не напьется в течение рейса, а дальше будет видно. Механиков паровых судов тоже недоставало. Весь этот паровой флот держался на тех специалистах, которые перешли вместе с ним. Большинство из них были уже в годах и имели опыт работы на паровом флоте. Специальное образование они получили еще в первые годы советской власти — кто во Владивостокском морском техникуме, кто на курсах. Мореходные училища в 70-х годах этих специалистов не готовили, — так как паровой флот отживал свой век. Вместе с судами перешли в УРТФС и опытные, с большим стажем работы капитаны — это Васюкевич, Пик А. Ю., Скворцов, Залесский, Анохин, Пан П. С., Дуднин А. А., Соколов В. П., Крицкий В.

У этих капитанов нам, молодым, было чему поучиться. Они много сделали для рыбной промышленности Сахалина. Все грузоперевозки осуществлялись этим флотом. Различные грузы — соль, бочкотара, лес, различная техника, пиломатериалы, люди — доставлялись в экспедиции и на предприятия рыбной промышленности. Из экспедиций вывозилась готовая продукция — соленая сельдь, фарш минтая, которая не требовала охлаждения. Та рыбопродукция, которая требовала охлаждения, перевозилась на рефрижераторных судах. Танкеры обеспечивали экспедиции топливом. С годами старел этот паровой флот. Суда износились до предела и были списаны. Старые капитаны УРТФС ушли на отдых, а новые, молодые (их ученики) приняли эстафету, заняли капитанские мостики на современных, быстроходных судах с электродизельными установками, с более лучшими бытовыми условиями, средствами связи и электрорадионавигационными приборами.

СОЗДАНИЕ УПРАВЛЕНИЯ ОКЕАНИЧЕСКОГО РЫБОЛОВСТВА (УОР) И ЕГО ФЛОТ

Было принято решение: управление океанического рыболовства организовать в Корсакове на базе УРТФС, Сахалинморепродукт — в Холмске, с учетом постройки нового порта-ковша с глубинами, позволяющими заход плавбаз, плавзаводов. Эта база должна была стать одной из крупнейших на Сахалине. Все вопросы по созданию новых управлений несколько лет обсуждались, принимались различные решения в Сахалинрыбпроме, согласовывались с Министерством рыбного хозяйства. Предлагалось построить базу УОР в пос. Пригородное или в лагуне Буссе. Эти планы были отвергнуты по многим причинам: отдаленность от центра, отсутствие железной дороги, жилья, базы снабжения. Короче, все надо было начинать с нуля.

А в Корсакове на базе УРТФС уже многое было сделано. В 1967 году был выделен земкараван, который приступил к углублению среднего ковша. Работы велись в течение года. Были вывезены тысячи кубометров грунта. Была приготовлена яма для плавучего дока. Глубины после очистки ковша позволяли заход судов типа БМРТ, отстой, их ремонт. С получением плавучего дока приступили к докованию судов. У Невельской БТФ приняли первые БМРТ — «Арково» и «Мгачи». Из Холмска приняли суда типа ЗРС — «Зверобой», «Залесово», «Загорск». Созданию УОР послужила перегрузка ковшей Холмска и Невельска промысловым флотом среднего тоннажа, а суда типа БМРТ, ЗРС в эти ковши не заходили. Сгущенность флота в этих ковшах создавала опасную обстановку во время штормовых погод; было небезопасно и в противопожарном отношении. Решение Сахалинрыбпрома было правильным.

Оно разрядило обстановку в ковшах Холмска и Невельска, но в то же время Корсаковский средний ковш был загружен флотом до предела. Прибывающие с промысловых рейсов БМРТ пользовались причалами торгового порта, когда были свободные места. В Корсакове большой рейд обеспечивал стоянку многим судам при нормальной погоде. При штормовых погодах северо-западных направлений флот укрывался под анивским берегом, обычно это было в осенне-зимний период. Для смены вахт и доставки людей на берег использовались специальные суда типа ТХС, одно из этих судов было специально переоборудовано для перевозки пассажиров. Были пассажирский трамвай и буксирные катера, которые в определенные часы обходили весь рейд. В штормовые погоды рейд обслуживал МБ «Причальный». В ночное время все операции по перевозке людей запрещались по инструкции, но иногда были исключения.

Вместе с судами переходили и команды промысловых судов во главе с капитанами. В УРТФС капитанов-промысловиков не было. Их не готовят на курсах, как капитанов транспортных судов. Рыбацкое дело во многом отличается от работы транспортного флота. Здесь свои условия, секреты и особенности промысла рыбы. Можно быть хорошим капитаном, но плохим капитаном-промысловиком. Многие капитаны транспортных судов прошли стажировку у капитанов промысловых судов, переняли опыт работы, узнали промысловые районы, породы рыб в них, орудия лова, их конструкции, научились постановке орудий лова и особенностям траления. Из многих получились хорошие промысловики. Был оборудован придоковый участок в среднем ковше по ремонту БМРТ.

Подкрепили и отремонтировали причалы. Приступили к расширению причалов с внешней стороны ковша. На причалах установили портальные краны, был получен плавучий кран грузоподъемностью 25 тонн. Получили буксир-кантовщик «Причальный» и другой мелкий флот для перевозки пассажиров по рейду. Для снабжения и буксировки флота топливом поступил рейдовый танкер. Транспортный и рефрижераторный флот был передан в другие организации. Пароходы частично были списаны на металлолом. Управление океанического рыболовства освободилось от приемно-транспортного рефрижераторного флота. Его место заняли новые промысловые суда типа БМРТ и ЗРС, которые ежегодно поступали и уже вели промысел рыбы во всех океанах.

УОР расширило строительство нового современного, со всеми удобствами жилья. Флот ежегодно пополнялся, увеличилась потребность в кадрах плавсостава как командного, так и рядового. Появились новые семьи моряков, они вселялись в новые дома.

Стали поступать молодые специалисты из мореходных училищ Херсона, Ростова-на-Дону, Тобольска, Риги, Находки. А местное, Невельское мореходное училище ежегодно поставляло различных специалистов больше, чем все другие. Не обошли УОР и высшие учебные заведения — Дальрыбвтуз, Астраханский институт и другие. На всех судах УОР работали выпускники этих училищ, не было уже кадров с курсовым образованием. УОР было переименовано в БОР (база океанического рыболовства).

Начальником БОР одно время был Лысенко Николай Иванович. Но следует отметить, что на этой должности работал и Бурков Валентин Михайлович, выпускник Ростовского мореходного училища. В феврале 1961 года начал он свою службу в управлении тралового флота. Уже тогда молодой штурман решил связать свой рыбацкий путь с большими морозильными траулерами. Именно в БМРТ Бурков увидел будущее нашего рыбопромыслового флота. В БОР были созданы подменные экипажи судов. По приходе в порт, во время перестоя или ремонта основной экипаж уходил в отгулы или на отдых, их заменяли подменные. Таких экипажей было пять. Они состояли из лиц, способных обеспечить несение вахты и безопасную стоянку судна, следить за ремонтом, который производился силами ремонтных мастерских. Выход судна в море планировался сразу, как оно становилось на ремонт.

Устанавливались твердые сроки ремонта, сроки подготовки нового экипажа, получения снабжения и т.д. От выхода судна по плану были зависимы все, кто занимался его подготовкой, и все получали премиальные, если оно выходило в срок. К концу 80-х годов в БОР насчитывалось более 70 судов, из которых большинство составляли промысловые и вели промысел в Антарктиде, возле Австралии, Перу и в других районах Тихого океана. Сахалинцам хорошо известно имя опытного рыбака. Героя Социалистического Труда Николая Васильевича Редкокаши. Он начал рыбацкую службу на судах управления тралового флота. В 1958 году стал капитаном, возглавил экипаж среднего рыболовного траулера, упорно учился рыбацкому делу. Последние годы Н. В. Редкокаша руководил экипажем БМРТ «Сахалин». Из многих дальних и длительных экспедиций «Сахалин» возвращался с отличными трудовыми показателями.

Были торжественные и радостные дни на причалах БОР, когда возвращались в родной порт экипажи БМРТ, выполнившие свои промысловые задания. В их числе были суда, которые возглавляли капитаны Бармута, Бурков, Сипатрин, Милютин, Редкокаша. На причалах было многолюдно. Работники управления отделов, семьи рыбаков, знакомые, корреспонденты, представители обкома и горкома КПСС, профсоюзные руководители — все ждали подхода БМРТ. В торжественной обстановке членам экипажа вручали грамоты, подарки. Капитан — в те годы так было принято — накрывал у себя в каюте стол, на который выставляли все деликатесы моря, произведенные на судне. В рыбацком деле везения и удачи нет. Здесь все зависит от знаний и опыта промыслового дела, от трудолюбия экипажа и стремления преодолеть все трудности, а иногда требуется и риск. Много зависит от командного состава и всего экипажа.

Те суда, которые возвращались в родной порт, не выполнив плана, встречали иначе. Не было музыки и высокого начальства. На при чалах рыбаков ожидали жены, дети и родные. Встречали представители отделов. Не было рапортов, докладов, а была простая деловая обстановка. Их ждали комиссии, созданные руководством БОР, по выяснению причин невыполнения плана. Выполнение плана зависело от многих причин. Во-первых, от района промысла и времени года, от метеорологических условий, ледовой обстановки, концентрации рыбы. Во-вторых, от слаженности команды, от усовершенствования орудий лова, опыта работы. В-третьих, от обеспечения промыслового флота топ ливом, от сдачи готовой продукции по мере загрузки на пере грузчики. Промысловые районы Охотского и Берингова морей были тяжелые по метеорологическим условиям и ледовой обстановке.

Суда имели повреждения корпусов при работе во льдах, потому вынужденно прекращали промысел. Если косяки рыбы были разрозненные, суда много времени тратили на их поиск. Промысловых судов, которые занимались бы только поиском рыбы, не было. Как правило, в район промысла суда приходили с неподготовленным экипажем, поэтому первое время не было слаженности в работе. В случае повреждения орудий лова не все умели их чинить. Тралы новой постройки были не опробованы в работе, не настроены на те глубины, где начинали промысел. Некоторые члены экипажа выходили на лов впервые. В Корсаковском среднем порте-ковше была организована лоцманская служба. Этого требовали жизненные условия. Ковш небольшой, стесненный множеством судов, имел свои особенности и трудности. Здесь действовали приливно-отливные течения, о которых не каждый капитан мог знать. Узкий входной фарватер был опасен, так как небольшие отклонения от курса, по входным створам, оборачивались касанием бровок фарватера корпусом судна. Наличие стоящих в ковше судов с отданными якорями также представляло трудности.

Капитаны не знали, где эти якоря положены, и при отдаче своего якоря могли пересыпать их. Учитывая все эти особенности, капитаны судов не решались самостоятельно заходить в средний ковш.

Первым лоцманом был назначен Тараскин Михаил Иннокентьевич, ранее работавший в УОР капитаном транспортного судна. Этот человек обладал хорошими морскими качествами. Пока судов было немного, он справлялся один. Работал без аварий и происшествий. С увеличением флота была организована лоцманская служба из трех человек с круглосуточным дежурством. Впоследствии лоцманская служба была передана в ведение капитана Невельского рыбного порта. В Корсакове был ее филиал.

База океанического рыболовства стала одной из крупных, ведущих на Сахалине как по количественному составу флота, так и по его тоннажу, численности плавсостава и добыче рыбы.

Это были бурные годы развития основной отрасли. За 1956-1960 годы рыбопромысловый флот обновился почти полностью. Число новых судов возросло в два раза, а общая мощность рыбодобывающего флота увеличилась в пять раз. Расширение районов промысла позволило увеличить добычу таких видов рыб, как треска, камбала, минтай, морской окунь, скумбрия, сайра. Государство не жалело средств на развитие своего основного «цеха», но от сахалинцев и курильчан зависело очень многое. Команды судов трудились самоотверженно. За выдающиеся успехи в труде знатные капитаны А. И. Косоногов, И. К. Гурьев, Н. В. Редкокаша были удостоены звания Герой Социалистического Труда. В 1968 году газеты писали о молодом капитан-директоре БМРТ «Тамань» В. И. Бармуте, который первым среди сахалинских рыбаков добился годового вылова рыбы на судно свыше 10 тыс. тонн, затем он был награжден орденами Ленина и Октябрьской революции.

В 1977 году В. И. Бармуте за выдающиеся успехи присвоили звание Герой Социалистического Труда. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 7 января 1971 года была отмечена орденом Трудового Красного Знамени Корсаковская база океанического рыболовства. Многие рыбаки и обработчики были награждены орденами и медалями. Трудно поверить, что на таком небольшом пятачке суши и такой малой акватории среднего ковша можно было создать такую крупную морскую организацию с крупнотоннажным флотом и хорошо оснащенной ремонтной базой. За годы перестройки база океанического рыболовства стала акционерным обществом (АО «КБОР»). Оно стало неузнаваемо. Все изменилось в худшую сторону. Часть флота передана в аренду. Нет денег на выплату зарплаты командам судов и береговым работникам. Нет денег на приобретение топлива, из-за отсутствия которого часть судов во время шторма оказалась выброшенной на берег залива Анива. Но никто не стал их снимать с мели — нет денег на эти спасательные работы. Они стоят как памятники АО «КБОР» и напоминают нам о том, что и на них когда-то ловили рыбу. В истории крупнейшего предприятия рыбной промышленности АО «КБОР», на долю которого семь лет назад (1990 г.) приходилось 30 процентов уловов и рыбопродукции области, делается новый шаг — четвертый по счету за годы перестройки и последовавших преобразований экономики. Первый шаг был чуть ли не десятилетие тому назад — выход БОРа из состава Сахалинрыбпрома. Он преобразовался в арендное предприятие под эгидой могущественной тогда Дальрыбы.

В конце 1990 года на конференции трудовой коллектив принял решение о создании рыбопромышленного концерна «Корсаковская БОР». Новая структура — концерн, а по сути народное предприятие — не остановила падения финансово-хозяйственной деятельности. Тогда был принят третий шаг — база становится акционерным обществом открытого типа. Надеялись остановить спад производства. Этого не произошло. За 1996 год задание по добыче рыбы и морепродуктов выполнено на 84,5 процента, выпуску пищевой продукции — на 74,5 процента. Предприятие опутано тяжелейшими финансовыми веригами. Теперь предложен новый, вроде бы реальный выход из положения: преобразовать базу в холдинговую компанию. Специалисты ВНИИ рыбного хозяйства и Госкомитета по рыболовству РФ подготовили документы по структурной перестройке предприятия. Считают, что это может спасти Корсаковскую БОР, долги которой по одной лишь зарплате исчисляются многими миллиардами. Времени на учебу и на очередные новые ошибки у Корсаковской БОР уже нет.