КТО ПОЛЮБИТ «ОСЬМИНОЖКУ»?

— Такого в России больше нигде нет, — говорит заместитель директора ТИНРО-центра Виталий Родин. — В чем его ценность? В этой работе собранны результаты наших многолетних исследовании в ближней акватории Японского моря. К сожалению, до сих пор мы знали о ней гораздо меньше, чем о промысловой зоне других морей Тихоокеанского бассейна, где ведут традиционный лов рыбаки-дальневосточники. Теперь этот пробел будет восполнен, что даст более четкую картину того, что мы здесь имеем. Сейчас идет разбивка по блокам всего накопленного материала. В каждом из них содержится исчерпывающая информация потому или иному виду ихтиофауны и морской флоры. Возьмем, например, водоросли. Их видовой состав очень разнообразен, а мы используем от этого богатства лишь самую мизерную часть. В то же время в ближайших к нам странах АТР на рынок идет практически все. Поэтому и мы не ограничились включением в кадастр одних только традиционных объектов промысла, но отразили в нем и то, что пока не осваивается, однако и будущем может предоставлять интерес для наших потребителей и рыбаков. Это тем более важно, что речь идет о перспективах прибрежного рыболовства в крае.

Что и говорить: «прибрежка» давно стала ахиллесовой пятой нашего рыбопромышленного комплекса. Крен в сторону океанического промысла, сохраняющийся и поныне, привел к катастрофическому развалу всей береговой инфраструктуры отрасли. Как производственной, так и социальной. Впрочем, суровые экономические реалии заставляют тружеников моря все чаще посматривать в сторону заброшенного берега. Невыгодно становится промышлять рыбку за тысячи миль от родного дома. Уловы падают, а расходы на горючее, организацию дальних экспедиций неумолимо растут. Выход здесь один: разумное сочетание возможностей дальней рыбалки с рыбалкой «домашней». Ей, последней, как раз и было посвящено недавнее заседание рабочей группы по разработке «дальнодействующей», до 2000-го года, программы развития прибрежного рыболовства, на котором и сделал свое сообщение о биокадастре Виталий Ефимович Родин. Оно, кстати, интересно еще и тем, что кардинально меняет наши представления о запасах биомассы вблизи приморских берегов.

До сих пор и ученые, и рыбаки склонялись к выводу о неперспективности ближней рыбалки. По оценкам исследователей, ежегодные объемы вылова здесь вряд ли смогут выйти за рубеж 150 тысяч тонн (между прочим, эти цифры разработчики заложили в проект программы). Но это не совсем верно — промысловая база может оказаться в несколько раз больше за счет неосваиваемых сегодня, но пользующихся устойчивым спросом в ряде стран-соседей пищевых видов рыб и беспозвоночных. Скажем, кто занимается у нас добычей песчаного осьминога? Не найдете такого, а многие о нем даже и не слышали. Оно и понятно: в России «осьминожка», как и раньше кальмар, не в чести. А вот японцы ее обожают. «Разведав», что сей живности у нас немерено, рыночники Саппоро проявили к ней недюжий интерес. Они хоть сейчас готовы заключить с нами контракт на закупку этого деликатеса и даже обеспечивать рыбаков необходимыми орудиями лова. Предлагают гурманы из Страны Восходящего Солнца и другой вариант: выращивание устриц с гарантированной реализацией в Японии. И не только устриц, но и других ракушек, коих в наших водоемах великое множество.

Если взглянуть на дело по-хозяйски, прибрежка, говорили выступающие, может сама себя, как Мюнхаузен, вытянуть за волосы из болота «застоя». К тем предложениям зарубежных покупателей. 410 мы на шали выше, намерены присоединить свои и норвежцы. Они связаны с производством на береговых рыбозаводах солено-вяленой трески по норвежским технологиям — в пределах 8-10 тысяч тонн в год. Еще один проект, который сейчас рассматривается — создание рыборазводного производства по выращиванию атлантического лосося. Словом, было бы желание. а дело найдется.

Правда, тут есть один существенный момент, который сдерживает пока развитие прибрежки-дефицит промыслового флота. БАТМам и супертраулерам здесь делать нечего. Даже РСы и те, говорят расчеты, на лове традиционных объектов будут нести убытки. Ставка должна быть, сделана на малотоннажный флот, а его в крае практически нет. Надо же для успешного выполнения программы свыше 600 таких судов. В основном промысловых ботиков. При нынешнем положении с оборотными средствами у колхозников и на рыбозаводах маловероятно, что они собственными силами смогут решить эту проблему. Но есть и другие источники финансирования малого судостроения. На заседании рабочей группы предлагалось продать часть промысловых квот иностранцам, а на вырученные деньги либо развивать, у себя судостроительное производство, либо размещать заказы на зарубежных верфях. Существуют и иные варианты, связанные с покупкой новых судов в рассрочку.

Пока составители программы не пришли к единому выводу, как именно пополнить флотилию береговых предприятий. Да они и нс ставили перед собой такой цели. Они лишь наметили контуры той большой и очень непростой работы, которую предстоит проделать. Ясно и то, что сама программа нуждается в сушественной доработке, о чем свидетельствуют многочисленные замечания по ней участников обсуждения. Не совсем отчетливо представлена ее социальная направленность, хотя, по словам председателя краевого комитета рыбной промышленности Владимира Сидорова, именно она и стала побудительным мотивом к разработке этого документа. В существенных дополнениях нуждается и раздел по экологии — без него вся концепция развития прибрежного рыболовства не пройдет даже первичной экспертизы. Но время еще есть. И его надо использовать, оптимально, чтобы уже в нынешнем году программа заработала на прибрежку.