Россия занимает первое место в мире по таким запасам, как минтай, осетровые, крабы; второе место — по лососевым, тресковым, сельди, мойве. По целому ряду других запасов мы не уступаем соседним с нами странам. Возможный улов рыбы и морепродуктов только в 200-мильной экономической зоне России может колебаться от 4,5 до 6,5 млн. тонн. А с учетом разведанных нашими учеными запасов в других открытых районах Мирового океана — не менее 9–10 млн. тонн. По этому расчетному показателю мы также входим а тройку ведущих стран мира.

Что же касается фактического вылова, то здесь Россия за годы перестройки и реформирования резко сократила свой вылов с 7,8 млн. тонн в 1990 году (вылов СССР был равен 11 млн. тонн) до 4,7 млн. тонн в 1997 году и до 4,5 млн. тонн в 1998 году. По этому показателю мы занимаем 7–8 место в мире после Китая, Перу, Японии, Чили, США, Индии и Индонезии, Если во времена Советского Союза наша доля в мировом рыболовстве составляла 10–12 процентов, и мы занимали по этому показателю 1–2 место, то сейчас едва достигает 4 процентов — 7–8 место.

Что же касается потребления рыбных продуктов, то и здесь мы отброшены в мировом табеле в число стран с почти континентальной территорией, В 1997-1998 годах этот показатель в среднем по стране составил 9–10 кг на человека в год против 18–22 кг в недалеком прошлом. Для сравнения, в таких странах, как Норвегия, Дания, Исландия, Япония, Испания, Франция, Англия, Италия, Канада и других, потребляют, по данным ФАО (Продовольственная и сельскохозяйственная организация ООН), более 25 кг рыбы и морепродуктов в среднем на человека в год. Даже такая страна, как США, где развито птицеводство и животноводство, в последние годы увеличивает потребление рыбы и других продуктов моря, в основном за счет наиболее качественных: лососевых, крабов, устриц, трески, минтая и других. Это связано прежде всего с высокими пищевыми и лечебными свойствами продуктов моря, а также их экологической чистотой.

Последнее становится особенно привлекательным для потребителя, и многие фирмы Исландии, Гренландии и Норвегии рекламируют свою рыбную продукцию как производимую из сырья, добытого «в самых холодных и чистых северных водах», что находит соответствующий отклик у гурманов.

Не менее важен и такой факт, как средняя продолжительность жизни. Наибольший он как раз в тех странах, где больше всего потребляется рыбы и морепродуктов — в Японии, Исландии и Норвегии. К тому же в Японии, которая находится в числе одного из лидеров по потреблению рыбу (до 65–70 кг в год) и продолжительность жизни — более 77–80 лет, наименьшее число сердечно-сосудистых заболевании, а также меньше всего рано седеющих мужчин и женщин.

В этой связи последнее десятилетие XX века в мировом рыбном хозяйстве обозначились три направления:

Первое — это ускоренное направленное формирование сырьевой базы рыбного хозяйства за счет достижений в области биотехники выращивания морских и пресноводных гидробионтов, то есть аквакультуры. Лидерами этого направления являются Китай (выращивание более 20 млн. тонн рыбы в пресной воде) и Норвегия (выращивание более 350 тысяч тонн лососевых в морской воде).

Второе направление — это переход ряда стран в эксплуатации объектов промысла в своей 200-мильной зоне от интенсивного их изъятия к щадящему, управляемому режиму на основе научных данных. В наибольшей степени этим критериям начинают следовать Исландия, Канада, США, В последнее десятилетие морские уловы как США, так и Исландии характеризуются стабильностью, что свидетельствует о правильности выбранного ими режима эксплуатации и управления основными запасами в своих зонах.

Третье направление — это продолжение использования природной сырьевой базы рыболовства, сформировавшееся в послевоенные годы: интенсивное изъятие увеличивается при естественном повышении численности объектов промысла и снижается до полного прекращения при падении их численности. В последнем случае промысловые усилия перебрасываются на интенсивную эксплуатацию новых объектов, численность которых находится на подъеме. К приверженцам этого направления можно отнести Перу, Чили, Японию, в определенной степени Россию и ряд других стран. Так, Япония за счет интенсивной эксплуатации ряда объектов в своей экономической зоне, в частности, сардины — иваси и других объектов в различных районах Мирового океана, была до недавнего времени лидером мирового рыболовства с выловом в 11-12 млн. тонн. Однако с падением численности сардин — иваси, а также, по существу, с вытеснением японского промысла из других районах Мирового океана, вылов Японии сократился почти в 2 раза — до 7-8млн. тонн. Одновременно с этим, чтобы удовлетворить спрос собственного населения в рыбных продуктах, Япония вынуждена в несколько раз увеличить импорт.

Таким образом, для устойчивого развития национального рыбного хозяйства большинство стран в предверии XXI века ведут интенсивную работу по формированию сырьевой базы за счет пресноводной и морской аквакультуры и целенаправленному управлению ресурсами в своих 200-мильных зонах на основе наилучших научных данных и щадящего режима эксплуатации с использованием принципов осторожного подхода. К сожалению, в этих важнейших направлениях, особенно по аквакультуре, в отечественном рыбном хозяйстве наметилось отставание от общемирового процесса. И от того, насколько быстро мы определим механизмы преодоления отставания, зависит во многом устойчивость развития в целом рыбного хозяйства России в XXI веке.

Имеющиеся у России немногим более 2000 единиц судов морского исполнения, способных вести промысел в отдаленных районах Мирового океана, более чем на 80 процентов были спроектированы и построены в условиях директивно-планово-распределительной системы. Кроме того, что большинство уже отработали свой срок, они еще и не отвечают новым экономическим реалиям. Большинство стран стремится наряду с модернизацией существующего флота проектировать и строить новый флот для оптимального устойчивого использования сырьевой базы собственной экономической зоны. Здесь, как правило, используются небольшие и средние рыболовные суда. Вместе с тем это не означает, что мировое рыболовство отходит от строительства больших (океанских) добывающих судов. Наоборот, используя прошлый советский опыт, ряд европейских, да и американских рыбодобывающих фирм в последние годы эксплуатируют (особенно на высокочисленных пелагических объектах в водах Африки и на минтае в 200-мильных зонах северной части Тихого океана) новые поколения судов, способных добывать и обрабатывать 300–500 тонн рыбы в сутки.

По имеющимся сообщениям в печати, эти суда успешно работают в рыночных условиях. Не исключено, что в недалеком будущем они выйдут на промысел высокочисленных пелагических и ботипелагических рыб в Юго-Восточной части Тихого океана и в воды Антарктики, открытые нашими учеными и рыбаками. Между тем, российское морское рыболовство, все более тяготеющее к исключительному использованию мелкого и среднего флота для работы в своей 200-мильной зоне, может оказаться в стороне от освоения ресурсов открытой части Мирового океана. Поступление современных океанских добывающих судов у нас прекращено.

По прогнозам специалистов ФАО, спрос на рыбную продукцию в XXI веке будет постоянно расти, а разрыв между спросом и предложением уже в настоящее время составляет не менее 10–15 млн. тонн. В этой связи, а также с учетом перехода большинства стран к рыночным отношениям, усиливается жесткая конкуренция за обладание сырьевыми ресурсами в Мировом океане как важным компонентом продовольственной безопасности того или иного государства. Об этом свидетельствует и высказывание президента США Билла Клинтона, когда он в одном из посланий Конгрессу и народу США относительно «Стратегии национальной безопасности США» подчеркивает, что «…Дальнейшее соревнование между странами за пользование природными богатствами, такими, как чистый воздух, плодородные земли, рыбные запасы и т.д., что раньше считалось бесплатным, представляет значительную угрозу для региональной стабильности в мире». Обращает внимание, что по своему значению рыбные ресурсы стоят на третьем месте после воздуха и плодородных земель.

Об обострении конкуренции за рыбные ресурсы свидетельствует и постоянное вытеснение российского флота из многих районов Мирового океана. Безусловно, некоторые суда наш флот оставил сам в силу изменившейся экономической модели. Однако постоянное уменьшение квот для России в районах Северной Атлантики по запасам окуня, сельди, путассу и другим видам, а также в районах Африки — по ставриде, скумбрии, говорят о недостаточном внимании к этим вопросам со стороны федеральных органов. К тому же, до сегодняшнего дня, несмотря на проведение только за последний год трех специальных заслушиваний на уровне правительства относительно положения дел в отрасли, нет ясно сформулированной политики России в области рыбного хозяйства.

Между тем, этот вопрос постоянно находится в центре внимания правительств, парламентов и общественности ведущих стран мира. Так, страны — члены Европейского Союза каждые три года корректируют свою рыболовную политику, а в Норвегии, Исландии, Японии, Канаде, США, Китае и других странах основы рыболовной политики рассматриваются в парламенте, и в нем же формируется законодательство в этой области, В настоящее время с вступлением в силу таких основополагающих международных документов, как Конвенция ООН по морскому праву и Соглашение по трансграничным рыбным запасам и запасам далеко мигрирующих рыб (Россия их ратифицировала), в ведущих странах мира пересматриваются законодательства в области рыбного хозяйства и формируются законы, которые будут определять развитие национального рыболовства в XXI веке.

К сожалению, и в этом отношении Россия отстает. Разрабатываемый в Госдуме в течение вот уже более четырех лет «Закон о рыболовстве и охране водных биоресурсов» как по своему названию, так и по содержанию больше направлен на сворачивание национального рыболовства, чем на его развитие. В проекте закона вводится платность ресурсов, тендеры и аукционы на их продажу в воде для российских рыбопромышленников при ведении ими промысла в собственной 200-мильной зоне, чего нет ни в одном зарубежном рыболовном законодательстве стран с развитой рыночной экономикой.

К тому же в проекте российского закона многие важнейшие положения отданы на решение правительства и федеральных органов. Права субъектов федерации, приморских регионов не нашли в нем ясного определения, а разграничение полномочий по использованию рыбных ресурсов между федеральными органами и субъектами федерации сделано в пользу центральных органов. Сохраняется режим «трех контролеров», когда контролем за рыболовством занимаются одновременно три федеральных органа: ФПС, Госкомрыболовство и Госкомэкология. Такой подход в условиях изменяющихся рыночных отношений будет сдерживать развитие рыбного хозяйства приморских регионов России и создавать неразбериху при принятии решений по практическим вопросам хозяйственной деятельности фирм, предприятий и организаций, особенно при формировании прибрежного рыболовства и марикультуры.

К сожалению, по выращиванию рыбы в морской среде Россия не входит в число лидирующих стран мира, а по выращиванию рыбы в пресной воде мы снизили свои показатели, по сравнению с советским периодом, более чем в 2 раза, И в этом вопросе много зависит от формирования надлежащего законодательства и такой экономической модели, и особенно налоговой системы, которые бы стимулировали развитие искусственного выращивания рыбы в пресной и морской воде, благо Россия имеет достаточно рек, озер, прудов, да и морских побережий у нас хватает. Имеются и неплохие отечественные научно-технические разработки по выращиванию лососевых, осетровых, камбаловых, трески, карповых и других водных объектов.

Вовлечь весь этот потенциал в производство наряду с дальнейшим развитием морского рыболовства позволит России восстановить потребление населением рыбной продукции до уровня не менее 18–20 кг, то есть до нормы, которую рекомендует Институт питания Академии медицинских наук.

Безусловно, чтобы это произошло, правительство обязано определить главный компонент национальной рыболовной политики России — целевую установку своего рыбного хозяйства, то есть ту мотивацию, которой должна быть подчинена деятельность хозяйственных субъектов. По моему глубокому убеждению, в качестве целевого ориентира деятельности рыбного хозяйства страны в современных условиях и на перспективу следует принять критерии насыщения внутреннего рынка рыбной продукцией собственного производства не менее, чем на 80 процентов от норм, рекомендованных Институтом питания АМН из расчета среднедушевого потребления, Остальные 20 процентов могут быть покрыты за счет импорта, который в условиях открытых рыночных отношений неизбежен. Такой подход будет отвечать не только развитию национального рыбного хозяйства, но и обеспечению продовольственной безопасности России. Что касается внешнего рынка, следовательно, экспорта, то здесь российские рыбопромышленники должны не только удерживать уже завоеванные позиции, но и наращивать их не за счет сырья и полуфабриката, а за счет выпуска готовой продукции с высокой потребительской стоимостью, что позволит получать дополнительные валютные поступления в страну.