ШКОЛЫ ПОД ПАРУСАМИ

Эта "школа под парусами" за полтора десятка лет плаваний дала закалку уже не одной сотне молодых камчатских моряков. Как и в давно ушедшие времена, громадные паруса "Паллады" управляются вручную под звуки старинных команд при помощи тех же простейших механизмов, которыми некогда пользовались моряки эскадр Нельсона, Ушакова и Нахимова. Зачем нужна будущим водителям и механикам современных судов эта тяжелая работа на реях, задранных на высоту десятков метров от поверх-ности далеко не всегда спокойного моря, в темноте, под косыми струями холодного дождя и на пронизывающем шквальном ветру? А что дает им многократно повторяющаяся в течение штормовой ночи команда "Парусный аврал! Пошел все наверх!", срывающая людей с коек и гонящая их из теплых кубриков на мокрую и зыбкую палубу?

Помимо незабываемых впечатлений, которые любой ходивший под парусами хранит всю оставшуюся жизнь, кроме приобщения к древним морским традициям и осознания преемственности флотских поколений, все это преследует и вполне конкретные цели. Такие плавания более остальных способствуют совершенствованию морской выучки, закаляют характер, воспитывают у молодых моряков ответственность за порученное дело, чувство локтя и взаимозаменяемости.

"Паллада" далеко не первое парусное судно, на котором практиковались студенты и курсанты камчатских морских рыбопромышленных учебных заведений. Когда-то наш полуостров имел и свои собственные учебные парусники. Самым первым из них стала баркентина "Штурман", специально предназначавшаяся в качестве учебного судна для организованного в 1942 г. Петропавловского морского рыбопромышленного техникума. Баркентина пришла в Авачинскую губу 24 апреля 1948 г. Деревянное судно, построенное в Финляндии в счет поставок по репарациям, имело длину 45, ширину 8,9, осадку 4 м и было оборудовано примитивным калоризаторным двигателем мощностью 225 л. с., позволявшим ему развивать ход в семь узлов. В кубриках "Штурмана" размещались тридцать семь практикантов.

Перегон с Балтики на Камчатку этого небольшого парусника со слабой машиной — почти кругосветное плавание — стал одной из славных страниц истории камчатского "судомореходства". Участники этого рейса сравнивали себя с моряками русского парусного флота, ходившими на Дальний Восток в XIX в. "Под управлением опытного капитана товарища Темпова горсточка смелых советских моряков провела малое судно через четыре моря и два океана. Экипажу пришлось выдержать под различными широтами неравную борьбу со свирепыми штормами, шквалами, ураганами и тропическими ливнями. Восемь месяцев советские моряки были оторваны от родной земли… Экипаж с честью выполнил возложенную на него трудную задачу. Судно прибыло в полном порядке. Оно готово выполнить любое задание".

Баркентину приписали к Камчатрыбфлоту — организации, обеспечи-вавшей транспортные и пассажирские перевозки по побережьям полуострова и являвшейся одним из основных снабженцев рыбной промышленности. Камчатрыбфлот содержал баркентину и комплектовал ее штатной командой. Первый выход "Штурмана" в учебный рейс состоялся летом 1948 г.

Помимо основной задачи, во время учебных плаваний баркентина являлась своеобразным "агитационным" судном. Отправлявшимся на ней вместе со студентами руководителям практики поручалось проводить на посещаемых комбинатах, рыбозаводах и базах камчатских побережий собрания рабочей молодежи, на которых разъяснять, "кого готовит техникум, как в него поступить, условия учебы…". На обратном пути судно вновь заходило в пункты, где имелись желающие учиться. Если они не могли к тому времени уехать в Петропавловск на попутных пароходах, то "Штурман" принимал их на борт в качестве пассажиров.

Организации полноценных практик на баркентине мешал ряд проблем. Несмотря на то, что еще 9 июля 1951 г. Главкамчатрыбпром предписал начальнику Камчатрыбфлота П. Д. Киселеву "передать в распоряжение Моррыбтехникума учебное судно "Штурман", запретить использовать его на работах, не связанных с плавательской практикой", судовладелец нередко навязывал "Штурману" рейсовые задания, мало соответствовавшие целям и задачам практики. Так, нередко он планировал посещения таких мест, где плавание парусника было затруднено ледовой обстановкой или вообще невозможно. Там нельзя было проводить шлюпочные учения и другие занятия, предусмотренные учебной программой.

В 1952 г. техникум был преобразован в среднее мореходное училище, готовившее штурманов дальнего плавания и механиков. Его питомцы стали называться курсантами. Вот как выглядело рейсовое расписание "Штурмана" на навигацию 1953 г.: "Прием курсантов — 15 мая, вооружение (то есть оснащение. — С. Г.) и изучение судна — с 18 мая по 1 июня, рейдовое учение с 1 июня по 5 июня. Выход в море — 6 июня…" В течение практики, которая должна была завершиться 8 августа 1953 г., намечалось посетить порты Корсаков, Владивосток, Советскую Гавань, Находку, Невельск. Затем судно должно было вернуться в Петропавловск. Командовал им в эту навигацию капитан Скворцов.

Один "Штурман" не мог принять всех курсантов-судоводителей, поэтому их приходилось отправлять на пароходы, так и не по-знакомив с парусами. Длительное ожидание курсантами нерегулярно заходивших в Петропавловск паровых судов, пригодных для прохождения практики, приводило к тому, что они не могли набрать необходимого плавательного ценза. На помощь "Штурману" пришел однотипный собрат "Горизонт". В общей сложности обе баркентины могли разместить около восьмидесяти практикантов-судоводителей, чего, впрочем, тоже было недостаточно.

Зимой парусники отстаивались в порту, на жестянобаночной фабрике или судоверфи. Жизнь на них в это время не замирала: так, в марте 1957 г. "Горизонт" населяли курсанты-механики, проходившие практику в цехах судоверфи. Руководил ими старший механик учебного судна Иван Никифорович Матюнин. Курсантов распределили по бригадам, во главе которых стояли опытные судоремонтники.

К началу 1960-х гг. баркентины порядком износились. Судовладелец не всегда качественно и вовремя ремонтировал их. В 1959 г. парусники опоздали с выходом в море на две недели. На "Штурмане" дважды выходил из строя главный двигатель, из-за чего баркентина почти все время практики простояла в порту, побывав в море около месяца вместо трех по учебному плану. Оборудование парусников нуждалось в обновлении, на них не хватало весел, спасательных поясов. Начальник отдела снабжения флота считал учебные суда "чем-то вроде сбоку припека". Вот что писала по этому поводу одна из местных газет: "Обе они словно падчерицы у неласковой мачехи… В отделе снабжения их называют… аппендицитом. А в отделе кадров… "Вы не траулеры, рыбу не ловите, нечего баловать вас кадрами!"".

Комплектовались экипажи парусников с большими трудностями: желающих работать на них ввиду низкой зарплаты и весьма суровых бытовых условий было мало. Нередко отправку на эти суда Камчатрыбфлот практиковал как наказание для нерадивых и нарушителей дисциплины. Эти случайные люди вряд ли могли играть роль полноценных воспитателей для будущих моряков.

Некоторые из "сосланных" на баркентины до этого парусов и близко не видели. "Новоиспеченный матрос Г… на плавательной практике, знакомя курсантов с морской терминологией, указав комингс, уточнил:

— А это, запомните, не порог, а комик…

— Нет, комингс, — поправили его курсанты.

А как разберется такой "учитель" в джунглях парусной системы, включающей сто сорок восемь наименований? Что он может показать и рассказать курсантам? Правые руки капитана: второй и третий помощники — направляются на "Штурман" и "Горизонт" на плавательный сезон, не закрепляются на постоянную работу. Только вникнут в парусное дело — уходят…".

Тем не менее, суда выполняли свое предназначение. 13 мая 1961 г. на три месяца на "Штурман" и "Горизонт" отправились по тридцать шесть практикантов во главе со старшими — курсантами Ю. Шмелевым и С. Бабуриным. В день начала практики начальник училища Ю. Н. Серебренников напутствовал будущих мореходов следующими словами: "Сегодня курсанты первого курса судоводительского отделения уходят на учебную практику на парусные суда. Эта практика является первым в их жизни самостоятельным плаванием. Выражаю уверенность, что личный состав первого курса, проходя практику, покажет образцы дисциплинированности, силы воли, морской выучки, проявит высокие моральные качества, высоко будет держать честь советского моряка. Воспитанные на лучших традициях русского и советского флота, курсанты выдержат трудный экзамен на звание советского моряка. Поздравляю личный состав первого курса судоводительского отделения с первой плавательной практикой! Желаю успехов в первом учебном плавании — начале большого плавания каждого моряка!".

Будущим штурманам было, у кого поучиться: парусниками командовали настоящие "морские волки" — опытные капитаны Я. Я. Изаак и Е. И. Скаврунский.

Вскоре состарившиеся суда были списаны. В январе 1964 г. им на смену в распоряжение мореходного училища пришел старый пароход "Гоголь", на котором могли одновременно разместиться две с половиной сотни практикантов. Отныне почти двадцать лет курсанты "мореходки" могли любоваться парусами и паутиной снастей лишь на фотографиях и картинах…

Возрождением старой традиции учебных плаваний на парусниках стала практика курсантов среднего Петропавловск-Камчатского мореходного училища, состоявшаяся в 1983 г. 30 августа с полуострова выехала группа курсантов третьего курса судоводительского отделения. Они отправлялись на самый большой в мире четырехмачтовый барк "Седов", принадлежавший Рижскому управлению тралового флота. Этот "виндджаммер", то есть "выжиматель ветра", наследник славы чайных клиперов XIX в., построенный в начале 1920-х гг. на германских верфях как грузовое судно, в 1981 г. был переоборудован под учебный парусник Министерства рыбного хозяйства СССР. Руководили практикой, длившейся до декабря 1983 г. Н. П. Дьякова, А. Г. Глушак и С. М. Дзонь.

"Седов" совершил осенью 1983 г. классическое плавание: он покинул Балтику, обогнул Европу, прошел через Гибралтарский пролив в Средиземное море, а затем через проливы Босфор и Дарданеллы — в Черное. Камчатские курсанты гостили в греческом порту Пирей и болгарском Бургасе. Последний визит им запомнился особо: наши земляки попали на празднование двухсотлетия местного мореходного училища. В Болгарии они получили от "братушек"-славян самый радушный прием.

Отныне молодые камчатские мореходы ежегодно приобретали свою первую морскую закалку на великолепном белом четырехмачтовом красавце, похожем на величавого лебедя: следующая группа курсантов средней "мореходки" отправилась на "Седов" 10 ноября 1984 г. Обычным маршрутом плаваний "Седова" являлся переход вокруг Европы из Балтийского моря в Черное и обратно. Камчатские курсанты всегда показывали отличную подготовку и дисциплину. За один из таких вояжей они получили от командования барка стилизованный "под старину" свиток, гласивший: "Выдан оный отважным мореходам Камчатки — земли огнедышащей, достойным продолжателям дел командора Витуса Беринга, а также иных дерзких мореплавателей Отечества нашего с признанием доблести моряцкой и в память о славном и многотрудном плавании из варяг в греки в зиму 1986—1987 лет".

А вскоре полку великолепных отечественных учебных парусников прибыло. 11 июля 1989 г. в Ригу, тогда еще советский порт на Балтике, на недавно построенный в Польше трехмачтовый парусник, несший на борту легендарное имя "Паллада", самолетом отправились сто десять курсантов судоводительского отделения средней мореходки во главе с руководителями практики Г. И. Котриховой, Б. С. Бублык и В. М. Кохан. Камчатским мореходам выпала большая честь — впервые провести через три океана судно, унаследовавшее имя легендарного фрегата "Паллада", увековеченного писателем И. А. Гончаровым в одноименном произведении.

Первая "Паллада" — 52-пушечный военный корабль, заложеный на Охтинской верфи в Санкт-Петербурге в ноябре 1831 г., известный по участию в русской дипломатической миссии в Японию, — была затоплена в январе 1856 г. в Императорской (ныне Советской) гавани.

Второй "Палладой" стал построенный в 1911 г. в Санкт-Петербурге на Новом Адмиралтействе броненосный крейсер, погибший в ходе Первой мировой войны. Корабль водоизмещением почти восемь тысяч тонн, вооруженный тридцатью двумя орудиями, затонул в Финском заливе от попадания торпеды, выпущенной германской подводной лодкой. Никто из его экипажа, насчитывав-шего пятьсот восемьдесят четыре человека, не спасся.

Третья — учебная — "Паллада" совершила пробный рейс по Балтике, пройдя из польского порта Гданьска в Ригу. После приема и размещения камчатских курсантов она вновь вернулась в Гданьск для устранения выявленных неполадок. В конце июля 1989 г. парусник отправился в дальнее плавание до порта приписки Владивосток. Его маршрут был выбран не случайно: он во многом соответствовал пути гончаровского фрегата, проделанному в начале 1850-х гг. Так еще раз соприкоснулись история и современность, показав преемственность флотских традиций.

Первым портом захода "Паллады" стал английский Фалмут, расположенный в одном из наиболее богатых районов страны. Здесь судно приняло участие в традиционной парусной регате. Англичане встречали камчатцев радушно: пригласили их на праздник урожая, в театр, ребята гостили в семьях, получив помимо незабываемых впечатлений еще и неплохую языковую практику.

Затем судно посетило Канарские острова (Лас-Пальмас), экзотическое место Кабо-Верди (порт Прая), поразившее всех ужасающей нищетой местного населения и пятидесятиградусной жарой в тени. 31 августа 1989 г. "Паллада" пересекла экватор. На память об этом событии по старинному обычаю все новички получили от владыки морских пучин Нептуна водное крещение да шутливые грамоты.

Запомнилось им посещение острова Святой Елены — места заточения отрекшегося императора Наполеона I. До прихода "Паллады" здесь в течение многих лет не было ни одного русского человека, поэтому приход нашего парусника стал настоящей сенсацией: местные власти даже не взяли денег за его обслуживание и организацию культурной программы. Помимо прочего, в нее вошло посещение действовавшей на острове с незначительным населением Высшей морской школы…

Оставив за кормой тысячи миль, 15 ноября 1989 г. "Паллада" благополучно завершила свое первое полукругосветное плавание, встав к причалу во Владивостоке.

Новый парусник является вполне современным и комфортабельным судном. Более чем стометровая стальная громадина водоизмещением почти три тысячи тонн под всеми двадцатью шестью дакроновыми парусами, общая площадь которых, кстати, составляет 2 770 квадратных метров, при шестибалльном ветре развивает ход в двенадцать узлов. В случае безветрия "Паллада" движется при помощи дизель-редукторного агрегата мощностью 1 300 л. с. Численность ее экипажа составляет сто девяносто девять человек, из них сто тридцать четыре курсанта.

В начале 1990-х гг. ходили слухи о том, что "Паллада" может достаться камчатской высшей "мореходке". Но этого не случилось, и ныне парусник принадлежит Дальневосточному техническому рыбохозяйствен-ному университету (бывшему Дальрыбвтузу).

Вот лишь несколько мнений камчатских курсантов, прошедших на нем практику в 2002 г., о ее пользе: "Выход в море на "Палладе" был первым моим выходом в море вообще. Я узнал, что такое море, какие чувства испытываешь, когда находишься не только вдали от дома, но и вдали от земли. Те ощущения, которые мне удалось испытать, все-таки не передать в полной мере. У меня пропал страх к высоте, боязнь трудиться на благо нашего маленького и сплоченного общества и, самое главное, во мне родилась тоска по родине, тоска по родным и близким мне людям. Я выяснил для себя: смогу ли работать в море? Узнал цену коллективного труда, когда один ничего не сможет сделать".

"Интерес к флоту у меня всегда присутствовал, иначе я бы не выбрал эту профессию, но на "Палладе" я напрямую столкнулся со всеми радостями и тяготами моря, со всей сложностью профессии моряка, и мой интерес от этого не ослаб".

"Я полюбил парус и мечтаю когда-нибудь еще в своей жизни сходить на паруснике, хотя бы один раз, и я мечтаю, чтобы мои друзья на берегу тоже сходили на "Палладе", так как это нужно испытать каждому мужчине".

"То, что мы проходили практику на этом судне, для других может быть только мечтой, и видеть ее можно будет в добрых снах. Я отвел ей особое место в своем сердце".