В навигационный сезон 1924 г. мне поручено было вести руководство операциями нашего Общества на западном берегу полуострова Камчатки… На моей обязанности лежало: 1) наблюдение за работами наших рыбных промыслов на р. Большой, 2) в целях установления на западном берегу дальнейшего плана работ по рыбной части — подробное ознакомление с состоянием консервного завода на р. Большой, а если позволят обстоятельства, — и на р. Озерной.

Сверх того, мне надлежало вести наблюдение за организацией наших пушных факторий на западном берегу, а также, вследствие специального соглашения между нашим Обществом и Дальвнешторгом, — фактически принять товары, движимое и недвижимое имущество от ликвидирующейся фирмы "Гудзон-Бей" (1).

Отъезд из Владивостока на Камчатку и связанные с этим операции. Для обслуживания западного берега Обществом был зафрахтован пароход Доброфлота "Эривань", который вышел из Владивостока на Камчатку 15 июня, зайдя в японские порты Хакодате и Отару. В район р. Большой "Эривань" прибыла 27 июня и в этот же день приступила к разгрузке, высадив в первую очередь рабочих и служащих.

Прежде чем прейти к дальнейшему изложению своего доклада, считаю необходимым остановиться на двух обстоятельствах: 1) на выгрузке парохода "Эривань" во Владивостоке и 2) на заходе его в японский порт Отару.

Погрузка "Эривани" во Владивостоке шла довольно нервно, что объясняется, отчасти, краткостью времени, предназначенного на погрузку. Благодаря спешке, некоторые объемистые грузы остались на берегу, так как для них не оказалось места на пароходе; справедливость требует отметить, что оставшихся грузов было немного. Другая же, значительно большая, часть грузов (в основном направленная на Командоры), благодаря несвоевременному прибытию их к судну, оказалась погруженной не совсем правильно.

Вследствие этого грузоподъемность судна не была полностью используема, почему часть груза, как отмечалось уже, осталась на берегу. Судно вышло из Владивостока, имея небольшой крен на правый борт; крен в дальнейшем, когда в Хакодате пароход был догружен, увеличился. В смысле безопасности плавания крен, конечно, не имел существенного значения, гораздо неприятнее и, конечно, опаснее, [оказалась] чрезмерная загруженность палуб легковоспламеняющимися веществами, в частности, лесом. Опасность в данном случае двойная: от неосторожного обращения с огнем пароход легко мог превратиться в пылающий костер. Эта опасность усугублялась большим количеством пассажиров, которые в случае тревоги легко поддались бы панике, и сильно тормозили бы свободное распоряжение противопожарными средствами.

С другой стороны, хотя весной в наших водах сильные штормы бывают нечасто, но тем не мене приходится все-таки и весной принимать их во внимание. Во время же хорошего шторма с перегруженных палуб волны могли бы смыть груз, и тем более, что этот груз, ввиду его обилия, не представлялось возможным закрепить как следует.

Теперь второе обстоятельство — заход "Эривани" в Отару. Обычно наши пароходы, следующие на Камчатку, заходят в Хакодате. Здесь они принимают японских рабочих, неводную дель, соль и много всяких других грузов, необходимых для производства рыбного промысла. По большей части здесь наши пароходы забирают и уголь. Тем не менее, в прошлом году Центросоюз (2), а в этом году и мы направляли наши пароходы за углем в Отару на том основании, что в этом порту уголь дешевле, чем в Хакодате. Таким образом, наши пароходы, направляясь на Камчатку, заходили в два японских порта: в Хакодате и Отару.

Я сомневаюсь в целесообразности захода пароходов за углем в Отару. Необходима весьма значительная разница в цене на уголь, чтобы оправдать такой заход. В самом деле, пароход "Эривань" взял в Отару 700 т, затратив на это двое суток. В Отару уголь дешевле, чем в Хакодате на 1,5—2 иены, следовательно, экономия выразиться в 1050—1400 иен, заход же парохода в Отару и стоянка его там в течение двух суток обойдется не менее этой суммы, считая лишь расходы по фрахту и другие узкопароходские. Разница, если не точно определять цифрой, в сущности, будет незначительна, и не в пользу Отару, но эта разница возрастает, если учесть приватные расходы, связанные с заходом в каждый заграничный порт.

Надо иметь в виду, что пароходы, идущие в Камчатку, имеют много пассажиров, главным образом, рабочих, которые, говорю по личным наблюдениям, не особенно ценят свои деньги. Всякий новый иностранный порт служит для них приманкой, они отправляются на берег и частенько пропивают не только что с ними, но и не их. Попытки администрации судна и местных властей не спускать рабочих на берег встречаются ими весьма враждебно.

Далее, ежедневно содержание рабочих и служащих, находящихся на борту парохода "Эривань" во время захода его в Отару, обходилось около 350 руб. в сутки. Потеряно на заход двое суток, то есть, оценивая расходы по этой линии, до 700 руб. Таким образом, если, оценивая заход в Отару, учесть излишне потраченное время, дополнительные расходы рабочих и вообще пассажиров и проч., окажется, что этот заход не имеет смысла, не целесообразен. По-моему, лучше переплатить за уголь две иены на тонну, но взять его в Хакодате.

Но, конечно, было бы весьма желательно снабжать наши пароходы углем во Владивостоке при условии, что цены на приморский уголь будут хотя бы мало-мальски приемлемы. В вопросе утилизации приморского угля навстречу друг другу должны пойти и копи, и наше Общество ввиду обоюдной выгоды: мы, получив уголь во Владивостоке, имеем возможность экономнее загружать пароход, а копи — сбывать свою продукцию. Кроме того, и валюта, затрачиваемая нами на приобретение угля, каковая в таком случае останется внутри страны.

Разгрузка парохода "Эривань" на р. Большой. Мнение докладчика о катерах, как о главной принадлежности разгрузки. Итак, "Эривань" пришла в район р. Большой 27 июня и в этот же день приступила к разгрузке, которая продолжалась около трех суток. При наших разгрузочных средствах и стоявшей в то время благополучной погоде, разгрузку "Эривани" можно было бы закончить и ранее трех суток, но у нас было немало дефектов. К моменту разгрузки "Эривани" мы располагали тремя катерами: два промысловых "Крестьянин" и "Рабочий", и один пароходский, но самый мощный. "Крестьянин" почти не работал ввиду неисправности мотора. Кстати, отмечу, [что] на "Крестьянине" — лучший во Владивостоке моторист. Пароходский катер также работал с большими перерывами и, в сущности, вся работа по выгрузке была проведена "Рабочим".

Несколько слов о катерах вообще. Общее стремление у нас, да и у частных предприятий, иметь для Камчатки катера с сильными моторами. Работая на Камчатке уже шесть лет, до сего года [я] не имел серьезных возражений против этой истины. Однако, нынче, наблюдая погрузку парохода в районе р. Ичи, я начал сомневаться в абсолютной справедливости этой истины. На р. Иче с морского берега на "Эривань" было погружено до 45.000 пудов рыбных продуктов, принадлежащих рыбопромышленнику Хрипко.

Условия погрузки в этом месте обычные для западного берега, никаких преимуществ по сравнению с другими пунктами не имеется. Вся погрузка проведена была небольшим катером, или вернее, моторной лодкой с мощностью машины до 14 сил, машина легкого автомобильного типа, никаких палуб на этом судне не было и лишь над мотором [имелась] покрышка из брезента. Катер чрезвычайно легкий, что на Камчатке весьма ценно: тяжелый катер при начинающемся шторме трудно вытащить на берег или пароход, а потому, имея уже отдаленные признаки наступающего шторма, приходится приостанав-ливать работу и убирать катер, если не решаются его оставлять штормовать в море.

Нынче при выгрузке товаров на пушные фактории, "Эривань" имела весьма тяжелый катер (до 10 т). Катер, хотя и сильный, но, ввиду своей тяжести, чрезвычайно неудобный. Мы потеряли много ценного времени только потому, что имели этот катер. Спуск его на воду и подъем на борт "Эривани" всегда составляли чуть ли не событие, создавая большие затруднения для команды. Во время спуска или подъема этого катера, каждую минуту мы опасались, как бы не сломалась мачта, что весьма вероятно на плохо ремонтируемых пароходах Доброфлота. При небольшой уже волне при подъеме или спуске катер раскачивается, грозя или разбить себе корпус, или повредить надпалубные постройки судна, что и бывало на "Эривани".

Одним словом, тяжелый катер представляет много затруднений, независимо от того, на берегу ли его база или, как было у нас, на борту судна. Далее, при буксировке кунгасов малый катер имеет детально существенное преимущество перед большим, тяжелым: в тихую погоду, когда катер ведет кунгасы, буксир почти все время равномерно натянут, кунгасы при этом испытывают одинаковое постоянное воздействие. Однако штилевые погоды на Камчатке бывают нечасто, погрузка и выгрузка происходит по большей части при волне, в этом случае буксир дает то слабину, то быстро натягивается как струна, дернув вперед кунгас. Если катер сильный, такие подергивания быстро расшатывают кунгас, при слабом катере сила подергивания значительно ослабляется.

Таким образом, не отрицая, конечно, крупного значения больших катеров на Камчатке, считаю, что пренебрежительное отношение к маленьким катерам в значительной степени есть недоразумение, и нам это обстоятельство надо учесть, в особенности при снабжении факторий. Конечно, корпус небольшого катера должен быть соответственно построен, тогда во многих случаях он со значительной выгодой заменит большой, дорогостоящий.

Операции на р. Кошегочек. После выгрузки на р. Большой, пароход "Эривань" направился по р. Кошегочек чтобы забрать там соль и другие товары, принадлежащие фирме "Кунст и Альберт" и проданные нам. Кошегочинское имущество было доставлено на р. Большую, выгружено здесь, и 11 июля "Эривань" отправилась на Командоры с грузом Дальрыбы… (3)

На Кошегочике раньше был промысел, субсидируемый Кунстом, который после трех лет неудачной работы ликвидировал свои рыбные дела, задешево уступив нам все, что имелось на промыслах и, главным образом, соль, которая, находясь в джутовых мешках, в значительном количестве при перевозке на р. Большую, рассыпалась, чему способствовал так же и крупный вес отдельных мест — шесть пудов. По этому случаю необходимо напомнить, что: 1) рогожные мешки, в которых идет на Камчатку японская соль, удобнее и 2) при условиях камчатской выгрузки вес мест не должен превышать четыре пуда.

На р. Большой в истекшем рыболовном сезоне мы располагали пятью засольными участками. Промыслы бывших частных арендаторов (Грушецкий, Шатик и др.) перешли к нам. Из старых арендаторов на р. Большой (на 18-ой версте) остался лишь один Гурин, который в будущем сезоне, видимо, также ликвидируется. За все пять участков общая ежегодная аренда составляет 25.750 руб. с нормой вылова в 180.000 пудов. На одном засольном [участке] под названием "6-ая верста" нам было предоставлено право лова. Кроме речных участков в районе р. Большой, мы арендовали [участок] № 302 с арендной платой в 11.000 руб. и нормой вылова в 70.000 пудов. В этом году мы сами на нем не работали. В последующем же нам необходимо на нем организовать промысел самостоятельно.

Имея пять участков, мы, в целях экономии, сосредоточили обработку на трех базах, выбрав для этого бывшие участки Центросоюза (11-ая и 13-ая верста) и Грушецкого (6-ая верста).

Взаимоотношения с арендаторами. Таким образом, два участка нами не были заняты. Однако по договору с правлением Дальрыбы, новый арендатор, то есть мы, обязан принять от старого все промысловые постройки по добровольному соглашению или при участии арбитра. Нам также предложено было на всех заарендованных нами участках принять постройки старых арендаторов. Мы отказались это сделать в отношении тех участков, кои нами фактически не эксплуатировались. Чтобы, однако, не создавать из-за этого недоразумений, мы вошли со старыми арендаторами в… договорные отношения по вопросу о постройках и, так или иначе, но достигли обоюдного соглашения.

Только в одном случае — для участка Шатика — нам потребовался арбитр. Так как вопрос о постройках Шатика до сих пор не разрешен, считаю полезным остановиться несколько на нем, тем более, что вопрос этот имеет принципиальное значение.

Требование приема построек от старого арендатора в свое время имело смысл: постепенно застраивались рыбопромышленные участки. Новый серьезный арендатор-рыбопромышленник, садясь на пустой участок при таких условиях, мог смело его застраивать, полагая, что если на следующий срок аренды ему этого участка не достанется, он получит стоимость постройки. Однако, открывая то или другое количество участков на какой-либо реке, Управление рыболовства сообразовывалось лишь мощью реки, но не с экономическими возможностями. При таких условиях на двух реках примерно одинаковой мощности [имелось] различное количество арендаторов и баз по обработке рыбы.

Каждый частный арендатор создавал себе базу, обзаводясь необходимыми промысловыми постройками. В связи с этим на р. Камчатке, по ценности продукции более мощной, чем р. Большая, был один предприниматель, на р. Большой — шесть. Теперь, получив р. Большую в единоличное пользование, мы должны стремиться возможно рациональнее поставить на ней рыбное дело, удешевив стоимость продукции. Стремясь к выполнению поставленной задачи, мы в первую очередь сократили количество баз по обработке рыбы: так, формально являясь арендатором пяти участков, в этом году обработку сосредоточили только на трех. В целях наибольшей концентрации обработки и дальнейшего сокращения расходов по заготовке рыбы, мы намереваемся еще уменьшить количество баз.

В связи с этим, бывшим засольным участком Шатика, а также и постройками, мы не пользуемся и пользоваться для рыбных целей не будем, так как при единоличной аренде засольный участок Шатика на р. Большой совершенно не нужен. Теперь, когда в рыбной промышленности работают крупные акционерные общества, случаев, аналогичных только что приведенному, будет немало. Очевидно, старая точка зрения управления Дальрыбы по вопросу о постройках бывших арендаторов должна быть пересмотрена в интересах развивающейся крупной государственной рыбной промышленности.

Итак, на р. Большой у нас было три базы: 6-ая, 11-ая и 13-ая версты. На 6-ой версте (бывшей Грушецкого) мы пользовались необходимыми нам существующими здесь постройками на основании особого соглашения с Грушецким; значительная часть построек, которыми мы пользовались, пришлось ремонтировать, а… пристань построить вновь. На 11-ой версте, приняв старые постройки от Центросоюза и подремонтировав их, пришлось этим и ограничиться, и новых не возводить. Устроена была лишь пристань. На 13-ой [версте], также бывшем участке Центросоюза, были приняты старые постройки, но ввиду того, что 13-ая верста является главной базой, обслуживающей все промыслы, здесь расширены были некоторые старые постройки и возведены новые. Всего построек на 11-ой и 13-ой верстах было принято на 3.526 руб. и настроено вновь на 8.000 руб.

Характеристика рыболовного сезона на р. Большой. Можно считать, что подготовка к рыболовному сезону на р. Большой продолжалась три недели, включая сюда и затраченное на кошегочинские операции время.

19 июня в реке появилась рыба в промысловом количестве и на самом ближайшем нашем промыселе (6-ая верста) в этот день на пробной тоне поймано было около 17.000 шт. горбуши. На следующих от устья наших промыслах (11-ая и 13-ая версты) рыба стала появляться, соответственно, на одни — двое сутки позже. Горбуша нынче шла весьма дружно и долго, можно сказать, что в среднем для всей реки сезон продолжался три недели. К сожалению, горбуша была очень мелкая по нормам Дальрыбы, установленным на основании данных ряда лет. На пуд горбуши японского засола идет 18 шт., нынче же на пуд пошло не менее 24—25… Такой обильный ход горбуши был для нас даже обременительным.

Надо отметить, что при значительной цене на рыбу-сырец, уплачиваемую населению, нам себестоимость горбуши (в японском засоле) обходится довольно дорого (7,5 коп.). При современной коньюктуре горбушечного рынка, рыбу трудно ликвидировать не только с прибылью, но без убытка, и только икра остается как чистая прибыль или покрывает убытки. При большом ходе рыбы рабочие не успевают с обработкой, икра же из рыбы, пролежавшей на пристани свыше шести часов, в дело не идет. На речных участках нынче было очень мало кеты, а позже и кижуча.

Морские [участки] также мало ловили крупной рыбы. Одним словом, хотя рыбы много было, но качественно улов надо считать ниже среднего. Всего на трех базах нами было принято 3.012.000 горбуши, до 1000 кеты и кижуча, приготовлено икры 4700 пудов. Отмечу, что условная себестоимость пуда икры нам обходиться в 2,5 руб.

Невыполнение нормы вылова. Последствия. По нормам, установленным Дальрыбой, мы на всех участках обязаны были принять 180.000 пудов, или считая по 18 шт. на пуд, — 3.240.000 горбуши. Таким образом, мы недовыполнили по норме выше 200.000 шт. исключительно по недостатку соли, которой у нас на р. Большой было заготовлено мало. В связи с невыполнением нормы вылова, население в лице правления Союза рыбаков потребовало от меня одобрить сдачу рыбы японцам. Это требование было поддержано рыболовным надзором. Я отказался дать в письменной форме согласие на сдачу рыбы с реки японцам, а также быть посредником между ловцами и японцами. Так как вокруг этого вопроса создалось немало шуму на местах и здесь, на материке, считаю необходимым остановиться на нем подробнее.

Напомню о давнем стремлении японцев в реки, куда они официально не могли иметь доступа по конвенции 1907 г. Когда в 1922 г. конвенция была аннулирована, это положение, однако, осталось в силе. Стремление японцев в реки имеет свои основания, еще больше оснований имеет упорное сопротивление русских, защищающих свое право на реке. Не буду останавливаться на этой борьбе, имеющей свою историю, отмечу лишь, что под тем или иным предлогом японцам все-таки удавалось проникать в реки. До этого года работали они и в р. Большой, принимая от населения рыбу. Японцы часто не считают, будет ли это экономически рентабельно. Им необходимо создать побольше прецедентов, чтобы в свое время обосновать политически свое требование на реки.

Нынче, когда обнаружилось, что мы не сможем принять всей рыбы, назначенной нам по норме, Союз рыбаков под предлогом недобора потребовал, как уже сообщалось, санкционировать сдачу рыбы японцам. Слов нет, претензии Союза имели свои основания, но, к сожалению, местное население не учитывало, что в этом вопросе имеется элемент и государственного характера. Сверх этого, я хорошо понимал, на каких условиях мы работаем на р. Камчатке и что доходы с этой реки составляют довольно существенную для нас поддержку, в особенности на первых порах нашего существования.

Мы сознаем, что наша работа на р. Камчатке, пожалуй, даже позорна, но за этот позор, за посредничество между населением и японцами, мы получаем приличную сумму, которая даст нам возможность встать на ноги. Отойти от р. Большой и предоставить японцам войти в непосредственную связь с населением я боялся, ибо это пробивало бы брешь в камчатской системе: если в этом году население на р. Большой добилось [бы] непосредственной сдачи рыбы японцам, то в будущем году того же может потребовать население на р. Камчатке, где японцы за рыбу могут дать значительно дороже нас.

Мысль о нашем посредничестве между японцами и ловцами возникла во мне, как только выяснилось, что рыбы от населения мы не сможем принять. Позже со стороны надзора мне последовало предложение принять такое посредничество, то есть принимать рыбу от нас и сдавать ее японцам. По каким же ценам мы могли сдавать рыбу японцам? Не гоняясь за прибылью, мы могли сдавать японцам горбушу не дешевле 2,75—3 коп. за штуку. В самом деле, мы платим населению 1,5 коп. за штуку; арендная плата, а сверх нормы попудный сбор составляют не менее 1 коп. плюс еще расходы по содержанию аппарата.

Когда негласно японцам стали известны эти расчеты, они, видимо, в значительно степени потеряли интерес к речной рыбе, за которую в прошлые годы им приходилось платить много дешевле, о чем сужу потому, что в последние дни хода рыбы, напор со стороны населения на меня был не столь стремительный, как раньше. Кроме этого, я уклонялся от посредничества и потому, что считаю, что разговор о [нем] должен вестись во Владивостоке в Правлении…

Доверенный Ничиро (4) г. Синдо, принимавший от населения рыбу на р. Большой и раньше, и заготовивший в нынешнем сезоне соли для этой цели не менее чем [на] два миллиона горбуши, был в свое время во Владивостоке и не разу в Правлении не поднял вопроса о предоставлении ему части рыбы с р. Большой. Он хорошо знал, что делает, так как в Правлении ему пришлось бы торговаться и, в конце концов, уплатить за рыбу что следует, тогда как на месте он всегда имеет на своей стороне население, так как может дать дороже нашего, потому что вносил бы сравнительно невысокий попудный сбор, а не арендную плату, как мы, и сохранил бы в своем кармане нашу компенсацию за передаваемую в сроки рыбу. При таких условиях мне, атакуемому со всех сторон, трудно было бы достигнуть с японцами мало-мальски приемлемого для нас соглашения.

Вот в общих чертах те соображения, которые вынудили меня протестовать против сдачи рыбы японцам. Считаю необходимым добавить, что разговоры о якобы больших убытках, понесенных населением, не имеют под собой серьезной почвы. Как выяснилось теперь, мы не добрали до нормы 200.000 горбуш, то есть лишили население заработка в 3000 руб. Правда, японцы приняли бы не только эти 200.000 шт., но и свыше нормы, тем более, что это разрешалось управлением Дальрыбы, но, повторяю, они не стремились особенно к речной рыбе, так как она была мелка и в изобилии [шла] на морских участках.

Об увеличении нормы вылова на р. Большой. Чтобы покончить с эти вопросом, остановлюсь вкратце на норме вылова. До передачи всех участков на р. Большой, как мною уже отмечалось, там было много частных предпринимателей. Количество принимаемой ими рыбы, в среднем, не опускалось ниже шести миллионов штук. В этом году норма реку не превышала четырех миллионов штук, тогда как население увеличилось. Так, в этом году ловцов было почти вдвое больше, чем в прошлом. Понятно, что заработок на одного ловца значительно уменьшился. Нет оснований считать, что четыре миллиона горбуш являются пределом для этой реки, можно утверждать, что увеличение нормы до пяти миллионов не отразиться на рыбном запасе реки.

Взаимоотношения с ловецким населением. К моменту лова рыбы на косе р. Большой начинают собираться ловцы с окрестных селений. Раньше рыбачили ловцы, проживающие лишь в ближайших к косе селениях. Нынче были ловцы из отдаленных селений. Всего ловцов собралось около 200 чел. (в прошлом году их было 150 чел.). Все они были объединены в Союз и управлялись через его исполни-тельный орган — Правление.

Для нас организованная масса является более желательной, чем одиночки-рыбаки или даже отдельные артели. Как характерную особенность р. Большой, отмечу, что рыбаки здесь не имеют своих орудий лова, которые должны предоставляться рыбопромышленником. Если не ошибаюсь, это единственный случай во всем Охотско-Камчатском крае. В этом году мы не решались нарушать существующий обычай и предоставили ловцам потребное для них количество неводов.

Как перед началом прошлогоднего рыболовного сезона, так и нынче, много времени отняли переговоры с ловцами относительно цены на сдаваемую им рыбу и цены за продаваемые нами товары. В конце концов достигнуто было соглашение, по которому цена на рыбу оставлена прошлогодняя, то есть горбуша — 1,5 коп. за штуку, за кету и красную — 15 коп., кижуч — 20 коп., цены на товары понижены на 10%.

Конечно, когда заключалось соглашение с ловцами, трудно было предвидеть, что горбуши будет много, но мелкой, за которую платить 1,5 коп. убыточно, в особенности при понижении цен на товары. Опыт прошлого года побуждал нас пойти на уступки, тогда как между Центросоюзом и ловцами соглашение было достигнуто, но уже после начала хода рыбы, что для обеих сторон надо считать убыточным.

Вообще же ловцы, зная, что мы имеем лишь право скупа рыбы, но не лова, при заключении договоров с нами оказываются в лучших условиях и имеют тенденцию предъявлять столь тяжелые условия, что самый промысел становиться убыточным. Так и в этом году они упорно добивались понижения цен на товары по сравнению с прошлогодними, несмотря на то, что цены на рыбу были прошлогодние. Я уже констатировал, что они в этом отношении достигли успеха: цены на товары были понижены. Скажу откровенно: мы не имели оснований уступать. Раз цены на рыбу прошлогодние, такие же прошлогодние цены должны быть и на товары, но, видимо, у нас нервы были слабее, чем у рыбаков: мы ввиду надвигающегося хода рыбы, боясь упустить рыбу, пошли на частичные уступки.

Если бы благодаря упорству сторон ход рыбы был бы пропущен, вина за последствия этого, безусловно, в значительной степени была бы возложена на нас. В дальнейшем для парализования чрезмерных требований рыбаков, крайне необходимо на всех наших участках предоставить нам право лова рыбы. Конечно, этим правом мы будем пользоваться чрезвычайно осторожно, и население не останется без заработка. Нынче мы имели право лова на 6-ой версте, но здесь исключительно принимали рыбу, хотя стоит отметить одно чрезвычайно важное обстоятельство. При организации собственного лова расходы на добычу не превысили бы 0,5 коп. на штуку, тогда как населению мы платим 1,5 коп., то есть, переплачиваем минимум 1 коп. на горбуше. Таким образом, нынче мы переплатили населению не менее 30.000 руб., не считая стоимости неводов и также ремонт тех бараков, в которых проживали ловцы во время сезона.

В дальнейшем, когда норма вылова на р. Большой будет увеличена до пяти миллионов горбуши, что неизбежно, наш переплаты населению превысят 50.000 руб. при нынешней цене на рыботовары. Конечно, при таких условиях р. Большая вряд ли даст нам когда-либо прибыль, оправдывающую затраты и усилия, которые производятся в целях организации промысла на ней. К этому еще приходится добавить чрезвычайно низкую стоимость продукции, так как горбуша идет в японский засол и продается на дешевом китайском рынке.

Рабочий вопрос на р. Большой. Остановимся теперь на рабочем вопросе. Всего рабочих русских и служащих, взятых из Владивостока и приглашенных на месте, было 240 чел., японцев — 120 чел. Средний заработок русских рабочих за сезон составляет 240 руб.; японцев, включая сюда и содержание — 190 руб. Всего на содержание рабочей силы израсходовано до 90.000 руб.

Наши взаимоотношения с русскими рабочими регулируются коллективными договорами, заключенными Союзом пищевиков с рыбопромышленниками. На местах действовал местком РКК (5) и на 13-ой версте имел пребывание профуполномоченный.

Прежде всего, отмечу, что по договору с управлением Дальрыбы, на речных участках мы обязаны иметь русских рабочих не менее двух третей, а иностранных — только одну треть. Нет сомнения, что если бы ни это обстоятельство, везде количество рабочих на промыслах было бы чрезвычайно ограничено. Могу утверждать, что это нельзя объяснить дороговизной русских рабочих по сравнению с японскими; правда, хотя японцы и обходились в сезон на 50 руб. дешевле, но все-таки при свободной конкуренции, японским рабочим рыбопромышленники отдали бы предпочтение.

Такого рода выводы известны были мне и раньше, и нынче на промыслах путем тщательного сравнения работы японцев и русских, я хотел бы эти выводы только проверить. К сожалению, все мои наблюдения были не в пользу русских рабочих. Достаточно несколько характерных картинок. Происходит выгрузка кунгасов с парохода. Русские рабочие на берегу. К берегу катер подводит, скажем, груженый кунгас. Японцы на кунгасе деятельно суетятся, и после нескольких ловких манипуляций они причаливают к берегу, подают сходни и начинается выгрузка - работа русских, которые выстраиваются в очередь, как автоматы, совершено безучастные к тому, что делается.

Двое в кунгасе взваливают мешок на подходящего из очереди рабочего, который флегматично отходит со своей ношей и медленно, как бы считая шаги, направляется к выгруженным уже мешкам с солью. [Если по каким-либо] причинам [рабочие в кунгасе] замешкаются, и им потребуется посторонняя помощь, ближайшие рабочие в очереди никогда по своей инициативе не догадаются им помочь, и очередь человек в двадцать пять — тридцать будет стоять, ожидая, когда те двое в кунгасе справятся сами.

Другое дело японцы. Они полны инициативы. Они работают головой. Если у них встречается какое-либо препятствие в работе, они бросаются друг к другу на помощь, соображая, как лучше и скорее устранить препятствие. С японцами, если уметь ладить, легко работать. Бывают, что тот или другой руководитель работы на промыслах забывает отдавать вовремя необходимые распоряжения. Сплошь и рядом японцы сами исправляют ошибку руководителя, и дело делается без всяких приказаний. Конечно, русский рабочий ошибок руководителя не исправит, по крайней мере, мне этого не приходилось наблюдать.

Проводя параллели между японцами и русскими, я имею в виду сушу: никакого сравнения не может быть между нашими русскими промысловыми рабочими и японцами при работах на море. Море — родная стихия японцев и здесь они вне конкуренции. Особенно плохо работают русские рабочие нынче, что по моему впечатлению в значительной степени объясняется неудачно составленным коллективным договором. Плохо работали русские нынче у нас на р. Большой, но как я лично убедился, еще хуже они работали у частных промышленников на западном берегу.

В коллективном договоре, заключенном на сезон 1924 г., много ошибок, и главная из них — это сверхурочная оплата труда. По-моему, рабочие живее бы отнеслись к своим обязанностям, если бы они были хотя [бы] немного заинтересованы в деле. В этом отношении договор 1923 г. удачнее, так как в нем предусматривалось премиальное вознаграждение. Нынче же у рабочего не было никакого побудительного стимула так или иначе торопиться: отработав восемь часов, он заботился, чтобы работа оставалась и на сверхурочные. В коллективном договоре на 1925 г. необходимо все это предусмотреть; на некоторые промысловые работы могла бы быть введена и сдельщина.

Не могу обойти молчанием того положения, какое создается при выработке коллективного договора у представителей рабочих и у рыбопромышленников. Это две враждебных стороны… Ведь в настоящее время три четверти рыбной промышленности сосредоточено в руках государства и кооперации. Союзу пищевиков, членами коего являются наши рабочие, желательно устроить возможно большее число своих членов… При мало-мальски сносных условиях работы русского рабочего (хотя бы на суше), по сравнению с японским, мы всегда отдадим предпочтение русскому… Необходимо делать подбор рабочих, направляющихся на Камчатку, всякий же безработный, конечно далеко не всегда может нас удовлетворить. В смысле подбора и, пожалуй, воспитания рабочей массы, профсоюз много мог сделать, идя рука об руку хотя бы с государственной и кооперативной промышленностью.

Нельзя обойти молчанием и того развращающего влияния, которое русские рабочие оказывают на японских. Эти последние также довольно быстро начинают усваивать отрицательные стороны первых, и уже на русских промыслах японский рабочий далеко не тот, что у своего капиталиста.

Все, что говорилось мною о русских рабочих, касается исключительно чернорабочих. Справедливость требует отметить, что русские квалифицированные рабочие (плотники, бондари, икрянщики и пр.) значительно лучше всей массы чернорабочих.

Считаю необходимым остановиться теперь на вопросе об использовании в качестве рабочих местного населения. Вообще на Камчатке в течение рыболовного сезона рабочих достать очень трудно, а в некоторых местах и даже невозможно. Бывало, что привезенные с материка на ту или иную рыбалку рабочие покидали своего хозяина-рыбопромышленника и занимались более выгодной работой. На р. Большой, ввиду большого притока переселенцев-корейцев, на всех уже не хватает обычной работы. Далеко не каждый охотится, но на всех уже не хватает зверя, который к тому же начал вырождаться. Рыба, хотя заметно и не уменьшается, но количество ловцов сильно возрастает. Это возрастание должно иметь какой-то предел, ибо сейчас уже заработки населения незначительны. Надо изыскать [ему] другую работу.

Союз рыбаков и охотников на р. Большой, отказав артели корейцев в приеме их в число ловцов, обратился к нам с просьбой устроить эту артель где-либо на промыслах. Нам эта артель была кстати ввиду плохого отношения к делу материковых рабочих, и мы приняли ее на работу сдельно. Должен отметить, что работой этой артели администрация промысла довольна. В дальнейших разговорах по этому вопросу правление Союза рыбаков просило нас обратить внимание на местных жителей в качестве рабочих на промыслах, ограничив соответственно привоз материковых рабочих.

Отмечу, что нам, конечно, [это выгодно только из-за уменьшения расходов] по перевозке и оплате жалования за время, когда рабочий не производит ценности. Это мертвое время, когда рабочие ничего не делают, составляет 50% от всего сезона, а если по каким-либо причинам опаздывают снять промыслы, как было в нынешнем году на р. Большой, — то и свыше 50%. Одним словом, местный рабочий обойдется нам вдвое дешевле, чем материковый. К сожалению, на р. Большой кадр местных рабочих незначителен, а в других местах Камчатки он до сего последнего времени вовсе не существовал.

Связь промыслов с внешним миром и друг с другом. В жизни рыбного промысла связь имеет большое значение, а потому считаю необходимым остановиться на этом вопросе несколько подробнее.

Селение Усть-Большерецк (Хайково) соединено с Петропавловском проволочным телеграфом. От Хайково до ближайшей нашей базы на р. Большой (13-ая верста) около 18 верст. В Петропавловске, как известно, имеется довольно мощное радио. При таких условиях, казалось бы, наши рыбные промыслы вполне обеспечены в случаях сношений с внешним миром. Восемнадцативерстное расстояние от нас до телеграфа не представляет затруднений. Если бы нам выгодно было пользоваться телеграфом, мы соединили бы 13-ую версту и контору в Хайково. Однако проволочный телеграф далеко не всегда бывает в исправности.

Горные реки, через которые проведена линия, часто прерывают ее, выходя из берегов после даже небольших дождей. В этом направлении действовали пожары, да и много других случаев, которые трудно перечесть. Исправление линии при камчатской плотности населения довольно затруднительно, и телеграф в случае повреждения долго не работает. Правда, я точно не подсчитывал, сколько дней в сезоне работал нынче телеграф в Хайково. Однако вряд ли намного ошибаюсь, если скажу, что половина сезона была рабочая, а другую половину телеграф не действовал.

Таким образом, мы далеко не всегда могли снестись с Петропавловском, но если, в конце концов, удавалось добиться Петропавловска, нам сплошь и рядом от этого становилось не легче. Петропавловское радио обычно летом завалено телеграммами, установлена очередь, телеграмма в конце концов передается [тогда], когда она потеряла значение. Весьма часто телеграммы из Петропавловска во Владивосток отправляются на пароходе и едут вместе с их отправителями, которые по окончании сезона возвращаются уже домой с Камчатки и, таким образом, телеграммы к месту своего назначения прибывают даже позже их отправителя. И это не курьез, а обычное явление в рыбном мире.

Нет ничего удивительного [в том], что радио в Петропавловске с трудом справляется со своими задачами: телеграммы для следования на материк и за границу поступают в Петропавловск во время сезона чуть ли не со всей Камчатки. Если к этому еще прибавить служебные телеграммы губернского административного центра, станет понятно, почему на радио образуются очереди в тысячи слов. К сожалению, наше дело не терпит очереди. Запоздания на несколько дней сплошь и рядом дают нам большие убытки. Достаточно остановиться на истекшем рыболовном сезоне.

Когда обнаружился обильный ход рыбы, управляющим промыслами на р. Большой [стало ясно], что соли нам не хватит. Послали 26 июля телеграмму в Хакодате с просьбой направит соль, ход рыбы был продолжителен, и соль, отправленная из Японии даже с опозданием, на р. Большая могла бы прибыть вовремя. К сожалению, телеграмма в Хакодате была получена только 6 августа и соль прибыла к шапочному разбору. При наличии соли можно было еще засолить 1.000.000 горбуши, что дало бы продукции на сумму до 150.000 руб. Понесли убытки не только мы, но и население, которое заработало бы на этом миллионе рыб 15.000 руб.

С таким положением вещей можно было бы примириться в случае отсутствия у государства средств на создание новых станций, но в нашем случае даже и этим нельзя себя утешить. Дело в том, что на одном из наших участков на р. Большой имеется радио, принадлежащее бывшему арендатору этого участка акционерному обществу "С. Грушец-кий и Ко". Правда, в свое время машины с этого радио местной властью были сняты, и самое радио не работало, но перед началом сезона мы просили надлежащее начальство за свой счет установить радио. Началась по этому поводу длинная переписка. Сезон был потерян и, в конце концов, мы даже не уверены, что к будущему сезону нам удастся исхлопотать право на восстановление этой станции.

Согласно последнего сообщения, Наркомпочтель (7) "не находит пока возможным установить радиопередачу непосредственно с Японией, поэтому в случае открытия радиостанции в Усть-Большерецке, радиограммы последовательно будут передаваться в Японию через материк". Такой ответ нас не устраивает, так как положение наше мало улучшается. В самом деле, вместо быстрой связи с Японией мы будем сноситься с какой-либо нашей материковой станцией, а та уже станет передавать наши телеграммы за границу. Можно определенно сказать, что в этом случае телеграммы будут задерживаться, так как при небольшом количестве радиостанций они в значительной степени заняты правительственной работой.

Непонятно, почему радио в Большерецке не может непосредственно сноситься с заграницей и, в частности, — с Японией. Радио это будет правительственным, а частные лица, в том числе и мы, станем пользоваться им на общих основаниях. Если запрещают через радио из Большерецка непосредственно сноситься с Японией, то почему так не поступают с пароходами, стоящими в Большерецке? Отметим, что как русские пароходы, так и иностранные, стоя у Большерецка или какого-либо другого пункта Камчатки на открытом рейде, сносятся непосредственно с Японией, что не однажды приходилось и нам делать. Одним словом, нам надо добиваться права непосредственного сношения с заграницей через большерецкое радио.

Считаю полезным сообщить некоторые сведения о большерецком радио. Большинство механизмов, за исключением мотора, взяты местными властями и частью направлены в Петропавловск, где, кажется, используются для местного радио, а частью оставлены в Усть-Большерецке. Одним словом, вряд ли удастся собрать все необходимое, чтобы пустить радио в ход. Лучше механизмы доставить вновь, воспользовавшись только мачтой да мотором, если он в удовлетворительном состоянии. Перед отъездом из фактории я поручил выяснить, чем можно воспользоваться при пуске радио, и, в частности, [выяснить], в каком состоянии [находится] мотор.

Закончив о внешней связи наших промыслов, остановлюсь вкратце на связи внутренней. В целях успешной работы наших трех баз, расположенных на восьмиверстном пространстве, им необходимо было быстро сноситься друг с другом. Одной из подготовительных работ к рыболовному сезону было установление телефонной связи между промыслами. По личному опыту могу засвидетельствовать, что телефон показал нам весьма ценную услугу. О пользе телефона, конечно, не приходится долго говорить, она понятна сама собой, но если бы кроме телефона мы имели бы еще радио, успех нашего дела на р. Большой был бы в значительной степени облегчен.

Предполагаемое прорытие косы на р. Большой. Река Большая имеет косу по направлению с севера на юг. Грубо приблизительно можно сказать, что коса тянется параллельно основному берегу. Коса р. Большой в настоящее время [имеет длину] свыше двадцати верст и все время удлиняется. Первый от устья на косе речной промысел — наша 6-ая верста — сейчас от устья находится не в шести верстах, а в восьми с половиной — девяти. Вообще в Охотско-Камчатском крае по мере удлинения косы той или другой реки начинают раздаваться жалобы жителей на недоход рыбы. Основательны ли эти жалобы? Вопрос, не получивший пока определенного категорического ответа. Достаточно, однако, сказать, что довольно ленивые камчадалы, когда вопрос идет о прорытии косы, становятся энергичными и сами выполняют эту работу. Так, коса на р. Камчатке была прорыта жителями лет шесть — семь тому назад. По сообщениям старожилов, лет шестьдесят тому назад также прорывали косу на р. Большой. Передают, что при этом погибло до двадцати человек. Одним словом прорытие кос в прошлом случалось неоднократно.

Вопрос о прорытии косы на р. Большой у нас стоит довольно остро. Жители уже давно требуют разрешения прорыть косу, и в прошлом году только вмешательство Дальревкома остановило [их]. Так как коса довольно узкая… самая работа про прорытию не является затруднительною, в особенности, если выбрать для этого подходящее время. Боюсь, как бы жители ныне явочным порядком не прорыли косу. Правда, этот шаг принесет много хлопот Дальрыбе, но и нам необходимо установить определенную точку зрения по этому вопросу, и уже тогда действовать в том или другом направлении.

Прежде всего, очевидно, что удлинение косы не может идти беспредельно и безнаказанно. Длинная коса, несомненно, отражается на уменьшении количества рыбы, поднимающейся в верховья реки к местам нереста. Длинная коса уменьшает основной запас рыбы той или другой реки, если верить гипотезе, что та или другая река имеет свой определенный запас рыбы и в море, и что рыба идет лишь в ту реку, в которой родилась. При удлинении косы через устье начинает все меньше и меньше выливаться воды, так как часть ее просачивается в море через пористую, обычно узкую, косу. Чем меньше воды выливается в устье, тем оно становиться мельче, бар опаснее и доступ в реку со стороны моря труднее. Далее, чем меньше воды выливается через устье, тем пресная струя меньше распространяется в море и во время хода рыбы ей приходится долго блуждать, чтобы попасть в устье. Таким образом, при длиной косе запаздывают рыбные ходы и они становятся менее обильными. Это данные за прорытие косы.

На косах обычно сосредотачивается крупный рыбный промысел, так как косы легко доступны со стороны моря. Дешевый рыбный продукт, хорошо к тому же приготовленный, может быть только при крупном промысле. При короткой косе или при отсутствии ее рыба почти целиком проходит в верховья реки, труднодоступные для крупного промысла. В верховьях рыба может удовлетворить только скромные потребности местного населения, а много ее погибает совершенно напрасно. Заработок, получаемый населением на крупных рыбалках, отпадает. Одним словом, вопрос о прорытии кос довольно сложный и должен решаться в том или ином направлении в зависимости от местных условий.

В частности, на р. Большой коса в ближайшие годы должна быть прорыта — необходимо лишь выбрать подходящее для этого место. Жители намерены прорыть косу между постройками бывшей пушной фактории "Гудзон-Бея", 13-ая верста, [на] арендуемом японцами морском промысле с большим консервным заводом на нем. Место здесь очень удобное для прорытия: коса узкая со впадинкой и течение реки как раз упирается в этом месте в косу. Если выбрать подходящее время, [нужны] незначительные усилия на прорытие. В связи с изменением устья реки неизбежны весьма крупные изменения во всем рыбном промысле на р. Большой и, в частности, — в расположении участков.

Прежде всего отмечу, что р. Большая имеет предъустьевое пространство на шесть верст в обе стороны от устья. Значит, ряд морских участков, существующих сейчас и попадающих в предъустьевое пространство, при новом положении устья закроется. В числе подлежащих упразднению попадает и наш морской участок № 203. Правда, мы от этого сейчас много убытков не понесли бы, ибо нас могут компенсировать открытие морских участков в других местах района р. Большой. Но как только мы на этом участке примем постройки от бывшего арендатора Грушецкого, закрытие 203 морского нам обойдется дорого, ибо перенос построек на другое место уменьшит их себестоимость минимум на 75 процентов. Недвижимое имущество на 203 [участке] оценивается в 12.000 руб.

Теперь, далее, наши речные участки "11-ая верста" и "6-ая верста" окажутся в тупике, так как новое устье пройдет выше них, а старое, конечно, замоет. В связи с этим рыба, входящая в устье реки, поднимается по течению и крупно пойдет только возле третьей нашей базы — 13-ой версты, а с 11-ой версты и 6-ой версты, расположенных, повторяю, в непроточной, глухой части лимана, попадет разве случайно. При таких условиях теряют свое значение 11-ая верста и 6-ая верста. Правда, нам могут отвести место для баз выше 13-ой версты, но постройки на 11-ой версте и 6-ой версте, в случае их переноса на новое место, обесценятся.

В предвидении таких возможностей нынче на 11-ой версте мы никаких построек не возводили, и все недвижимое имущество оценивается там не свыше 2000 руб., зато на 6-ой версте имеется крупный консервный завод. Хотя он фактически сейчас принадлежит Грушецкому, но в будущем сезоне мы постройки завода должны или принять, или работать совместно с Грушецким. И в том, и в другом случае прорытие устья для нас убыточно.

Остановимся теперь на положении построек бывшей пушной фактории "Гудзон-Бея". Мы предполагаем их купить, почему судьба этих построек для нас не безразлична. Устье реки после прорытия опять начнет изменять свое место и будет отходить на юг, удлиняя северную часть косы и размывая южную часть, отгораживающую глухую часть лимана от моря. В полуверсте от нового устья по южной части косы расположены постройки "Гудзон-Бея", которые, очевидно, смоет через два — три года. Это надо иметь ввиду при покупке помянутых построек.

Одним словом, прорытие устья реки в месте, выбранном жителями, на первых порах принесет нам немало хлопот и убытков. Еще больше нанесено будет убытков государству по линии управления Дальрыбы… Чтобы безболезненно разрешить вопрос о прорытии косы р. Большой, я пытаюсь отыскать другое место дня нового устья. Довольно удобной для этой цели является часть косы, расположенная примерно в 2000—2500 саженях от 6-ой версты. Коса здесь неширокая, имеет впадину, хотя правда, работы по прорытию ее будет больше, чем у 13-ой версты. Кроме того, течение здесь параллельно берегу, и есть опасение, что при таких условиях новое устье недостаточно прорвет, а старое не совсем замоет.

Правда, это предположение, и оно должно быть специально проверено, тем более что новое устье в этом месте не нанесло бы крупных перемен и не причинило бы таких убытков, как в первом случае. Все-таки наш [участок №] 203 и в этом случае придется закрыть, но зато 6-ая верста и 11-ая верста сохраняются.

Итак, прорытие на р. Большой косы имеет для нас весьма важное значение. Наш дальнейший план работы в районе этой реки зависит от того или иного разрешения поставленного вопроса. Прорытие устья неизбежно и, чем это будет сделано скорее, тем лучше для нас. В целях безболезненного разрешения этого вопроса, наиболее удобным местом для нового устья является часть косы южнее 6-ой версты. Необходимо выяснить, насколько это место технически удобно. Против устья у 12-ой версты, как проектируют жители, внесет много изменений в расположение промыслов и наносит значительные убытки нам и казне.

Консервный завод акционерного общества "С. Грушецкий и Ко" на 6-ой версте р. Большой. Общее состояние построек завода в данное время весьма неудовлетворительное. В течение истекшей зимы, благодаря обильным снежным осадкам, крыши в некоторых местах сломались и кое-как наскоро подремонтированы. Кое-где стропила также надломились, и в наступающую зиму даже при незначительном снежном покрове крыша в этих местах провалится.

При таких условиях, чтобы в будущем сезоне завод пустить в ход, потребуется капитальный ремонт построек. Вообще же самое здание завода не производит солидного впечатления. Крыши по большей части деревянные (щепа, тес) и только кое-где железные. Опорные столбы внутри здания слабые, стены из полудюймовых досок и везде просвечивают. Самое здание весьма обширное, что совершенно не требуется для завода в три линии. Так, общая площадь завода (под крышей) — до 600 кв. саженей, почти половина завода служит в качестве складочного помещения. Лучше, конечно, склады помещать отдельно от завода. Одним словом, здание завода в настоящем своем виде не представляет большой ценности.

Перейдем теперь к машинам. Надо отметить, что завод в настоящее время находится в свернутом виде, многие машины убраны окончательно, на других сняты части. Как отмечалось выше, завод в три линии. В данное время имеется шесть автоклавов вместимостью приблизительно до 4000 банок каждый. Манометры и прочие вспомогательные механизмы автоклавов сняты. Автоклавы — самая исправная часть завода. Между автоклавами и паровыми ящиками (8) имеются три мойки. На своих местах [стоят] три пресса для окончательной закатки банок. В данное время прессы находятся в разобранном виде, многие части их сняты.

Паровых ящиков три. Они находятся также в разобранном виде. Для предварительной укупорки банок имеется два пресса в разобранном виде. Третий пресс снят совершенно. Кроме того, в линиях имеются автоматические весы, одна набивалка, а остальные убраны. Имеются также две обычного типа резалки, а перед ними довольно обширное плато для разделанной рыбы, идущей на резалку. Имеются две машины для разделки рыбы, она без многих частей и заржавела, возможно, что на них не работали даже в прошлом году. Из трех паровых котлов осталось только два, паровая машина имеется. Частью сохранилась трансмиссия: валы, ремни, шкивы. Двигателя внутреннего сгорания нет. Имеется запас решет для банок. На месте также охладитель для банок по выходе их из автоклавов.

Из перечня всего того, что осталось на заводе видно, что машины, самая главная и наиболее дорогая часть консервного завода, сохранилась в очень небольшом количестве. Так как к будущему сезону состояние машин, оставленных на заводе, значительно ухудшиться в виду плохих условий хранения, весьма вероятно, что из перечисленного придется воспользоваться разве только автоклавами, паровыми котлами, резалками, решетками и паровыми ящиками; остальное придется заменить новым, то есть, оборудовать завод вновь.

Вот современное техническое состояние консервного завода Грушецкого на 6-ой версте р. Большой. Нужен ли нам этот завод? Если в районе р. Большой мы будем располагать речными участками, как в этом году, — завод нам ни к чему. Ценную для консервов "красную" в достаточном для загрузки завода количестве мы с речных участков не получим. На речных участках нынче мало было даже кеты. Консервы из горбуши на иностранном рынке находят весьма ограниченный сбыт, а русский рынок эти консервы не знает. Есть указания, что горбушечьи консервы могут найти сбыт в России, но говорить об этом определенно пока еще не приходится.

Чтобы пустить в ход консервный завод на 6-ой версте, необходимо иметь ряд морских участков, с которых и собирать красную. В настоящее время мы здесь располагаем только одним морским участком, следовательно, необходимо получить другие участки, которые в настоящее время находятся в аренде у японцев. Можно просить об открытии нового морского участка, чему со стороны предъустевого пространства препятствий не встречается.

Итак, завод на р. Большой можно пустить в ход только при наличии ряда морских участков. Понятно, что аренда морских участков, оборудование на них промыслов, восстановление консервного завода и работа на нем потребуют от нас весьма значительных средств. Если мы будем располагать такими средствами, выгоднее их вложить в дело не на р. Большой, а на р. Камчатке или даже на р. Охоте, где, по последним данным, количество красной возрастает (9). Однако, при существующих условиях работы, р. Большая не дает нам приличной прибыли даже в хороший год, в годы же средние, а тем более плохие, весьма вероятны убытки. Необходимо поднять ценность продукции и дело вести в более широком масштабе, чтобы и в плохие годы не нести убытков, а довольно значительное население на р. Большой не оставить без заработка.

Таким образом, экономическая обстановка толкает нас на путь расширения дела на р. Большой, но наши финансовые возможности не позволяют нам произвести необходимую для расширения дела затрату средств. Чтобы, однако, найти выход из создавшегося положения, следовало бы остановиться на привлечении к делу частного капитала на общих условиях акционирования.

Крабы на западном берегу Камчатки. Западный берег богат крабами. Начиная с юга от мыса Лопатки и далеко на север на пространстве в несколько сот верст встречаются в промысловом количестве крабы, которых также много и в районе р. Большой. Лов крабов начинается ранней весной и с небольшими перерывами продолжается все лето. В настоящее время в районе р. Большой крабовые консервы вырабатываются на одном морском промысле, арендуемом японцами. Если нам придется работать на консервном заводе Грушецкого, необходимо будет арендовать несколько крабовых участков и вести выработку крабовых консервов на этом заводе. Технически на рыбоконсервном заводе выработка крабовых консервов возможна. Экономически это будет выгодно, так как завод получит большую загрузку (10).

Пушные операции нашего Общества по западному берегу Камчатки. На западном берегу Камчатки у нас намечено было открытие шести пушных факторий: 1) в Большерецке, 2) в Мономахово (11), 3) в Облуковине, 4) в Хайрюзово, 5) в Тигиле и 6) в Палане. Самая южная фактория — Большерецк — находится на расстоянии 420 миль от самой северной фактории — Паланы.

В Большерецк еще в весенний рейс "Эривани" были завезены служащие пушных факторий, несколько позже на пароходе "Томск" прибыла сюда и вторая партия служащих-пушников. Все они оставались в Большерецке до осеннего рейса "Эривани", специально предназначенного для обслуживания пушных факторий.

15 августа с грузами для факторий прибыла в Большерецк "Эривань". В этот же день [с нее] приступили к выгрузке товаров на большецкую факторию, посадке служащих на пароход и к разборке товаров, которые ввиду спешной отправки парохода из Хакодате требовали сортировки и распределения по факториям. Всего в Большерецке было выгружено товаров на 55.219 руб. 38 коп. по продажной стоимости.

В Большерецке имелась пушная фактория фирмы "Гудзон-Бей", помещающаяся в собственных зданиях. Как товары, так и постройки, принадлежащие названной фирме, мы должны были принять. Еще задолго до прибытия "Эривани" мною по телеграфному распоряжению Правления приступлено было к оценке построек и выяснению качества товаров. Все недвижимое имущество "Гудзон-Бея" и инвентарь были оценены 2678 руб. Об оценке имущества был составлен акт, подписанный также и представителями фирмы "Гудзон-Бей", что особенно важно, так как фирма, очевидно, согласна с произведенной оценкой.

Недвижимое имущество "Гудзон-Бея" расположено на косе р. Большой в одиннадцати верстах от устья (теперь приблизительно в пятнадцати верстах) и состоит из жилого дома размером 11,5 на 3,5 арш.12 Стены двойные, дощатые, внутри засыпаны песком, снаружи обшиты гладким оцинкованным железом. Вся постройка покрыта гладким оцинкованным железом. Дом оценен в 1200 руб. Кроме жилого дома имеется торговый склад размером 17 на 3 арш. Стены снаружи обшиты железом, двойные с засыпкой песком. Крыша покрыта доскам в один ряд, сверху доски покрыты толем. В складе имеется пол и потолок. Весь склад оценен в 1000 руб. Имеется еще запасной склад на столбах и брусьях — оценен в 100 руб. В общем, постройки подходящие для фактории и для нас удобны. Единственный минус — угроза со стороны реки, когда устье может быть прорыто между 12-ой верстой и факторией.

Параллельно с оценкой построек, велись работы по выяснению качества товаров. Всего по продажным ценам "Гудзон-Бея" товаров у него было округло на 44.000 руб. В процессе осмотра все товары были подразделены на ходовые и неходовые, равно принимались во внимание спрос и сбыт их среди местного населения. При осмотре выяснилось, что все товары представляют собой остатки от прежних лет, из которых все нужное извлечено, а оставлена лишь заваль, которая может быть используема только в случае острой необходимости.

Значащаяся по спискам фирмы цена товаров кажется весьма преувеличенной, особенно если провести параллель между этими ценами и нашими в наших рыбных промыслах. В ассортименте товаров очень много мануфактуры весьма низкого качества, дробовики, порох, дробь, торбаса и др. могли бы быть признаны ходовыми лишь со скидкой до 75%. Некоторые продовольственные продукты: мука, крупа, чай байховый разных сортов от долгого хранения на складе отчасти испортились, отчасти потеряли в качестве. Вследствие этого, я решил купить постройку, а товары предложил сдать на комиссию.

Так как на имущество "Гудзон-Бея" был наложен арест, вопрос об окончательной приемке этого имущества не был разрешен во время моего пребывания в Большерецке. Уполномоченный "Гудзон-Бея" Петров принципиально не соглашался сдать все товары на комиссию, Похоже, когда арест с имущества был снят, начаты были переговоры об этом имуществе в г. Петропавловске с гр. Гогендейком (13). К этому времени уполномоченный фирмы "Гудзон-Бей" по западному берегу Петров был лишен полномочий. Гогендейк предложил мне принять все большерецкие товары, в каком бы виде они не находились, со скидкой в 60%, недвижимое имущество также передавалось по нашей совместной оценке. Окончательное разрешение этого вопроса я отложил до приезда во Владивосток.

Для большерецкой пушной фактории Правление не подыскало заведующего. Еще до отъезда на Камчатку председатель правления тов. Бурыгин (14) рекомендовал мне обратить внимание на заведующего пушной факторией "Гудзон-Бея" гр. Деулина и, если он окажется подходящим для нас лицом, пригласить его к нам на службу. Ознакомившись ближе с Деулиным, я пригласил его на должность заведующего пушной факторией с окладом в 200 руб. в месяц.

По выгрузке товаров в Большерецке, 17 августа в 3 часа дня пароход направился к устью р. Воровской для снабжения мономаховской фактории. Выгрузка товаров на р. Воровской, вследствие неблагоприятных погод, продолжалась ровно неделю и только 24 августа [нам] удалось продвинуться дальше на север. Товары выгружены были на косу р. Воровской с морской стороны против склада местного кооператива. В моем присутствии начались переговоры с кооперативом на предмет предоставления нам под факторию принадлежащих ему помещений. Принципиально кооператив согласился предоставить часть построек; подробности соглашения поручено установить заведующему факторией с представителями кооператива.

Необходимо отметить, что с. Мономахово находится приблизительно в двенадцати верстах от места выгрузки товаров. Намечается часть грузов перевести в Мономахово, часть оставить на косе в складе кооператива. Всего выгружено товаров в Мономахово на 35.155 руб. по продажной цене. Здесь имелись также товары "Гудзон-Бея", но еще до нашего приезда они были переданы местному кооперативу. Всего кооперативу здесь передано товаров на 8000 долларов. Как и везде на западном берегу, товар "Гудзон-Бея" здесь был невысокого качества и состоял по большей части из мануфактуры.

По планам Правления намечалась фактория в Облуковине. Однако, ознакомившись с местными условиями, я нашел более удобным открыть фактории не в Облуковине, а севернее верст на тридцать — в Иче, где при благоприятной погоде выгрузились в течение двух с половиной суток. Большую помощь при выгрузке оказал нам рыбопромышленник Хрипко, предоставивший под факторию часть своих построек на рыбном промысле. Всего в Иче было выгружено товаров на 38.164 руб. 08 коп.

27 августа "Эривань" направилась в Хайрюзово, куда и прибыла 28 утром. Стояла довольно ясная погода и Хайрюзово можно было хорошо рассмотреть в бинокль. Надо упомянуть, что в Хайрюзово выгрузка весьма неудобна. Хайрюзово находится на р. Хайрюзовой, и груженые кунгасы обычно вводятся в реку и разгружаются у поселения. Пароход вследствие мелководья останавливается в восьми милях от устья реки. Устье реки очень мелко и только в одном месте имеется узкий фарватер, по которому возможно проникнуть в реку, и то при помощи лоцмана. Кроме того, в реку нужно входить в приливы, которые здесь весьма значительны.

Наш приход в Хайрюзово совпал с ночными приливами, тем не менее, несмотря на начинающийся отлив, на воду были спущены катер и кунгасы и мы решили попытаться пойти в реку без лоцмана и в отлив. К сожалению, это не удалось, и катер с кунгасами вернулся к пароходу. Хотя пароход был виден со стороны селения, оттуда никто не появлялся, как это бывало обычно. Видя, что в ожидании перехода ночных приливов на дневные мы потеряем много времени, решили войти в Палану и Тигиль, выгрузится там, и на обратном пути зайти в Хайрюзово.

30 августа прибыли в Палану и при благоприятной погоде начали выгрузку. Палана находится на одноименной реке, верстах в шести от ее устья. Выгрузка производилась на японскую рыбалку с морского берега. Товары временно были сложены на берегу под брезентами. Всего здесь выгружено товаров на 39.640 руб. 54 коп. В Палане имелась фактория "Гудзон-Бея", все товары с той фактории еще до нашего приезда были переданы местному кооперативу.

1 сентября в 11 часов утра, закончив выгрузку, мы направились в Тигиль. Ввиду неблагоприятной погоды выгрузка продолжалась целую неделю. Всего выгружено было наших товаров на 75.302 руб. 95 коп., принято от "Гудзон-Бея" за твердый счет на 9046 руб. 96 коп. со скидкой. Часть товаров была принята со скидкой в 60%, часть — со скидкой 40% и на комиссию было принято округло на 10.500 руб. Кроме этого, у "Гудзон-Бея" для тигильской фактории были куплены плавсредства, состоящие из катера с машиной в 8 сил и двух дорок (кунгасов) грузоподъемностью до 400 пудов. Катер и дорки куплены за 2000 руб.

Кроме этого, принят от "Гудзон-Бея" жилой дом американского типа, состоящий из двух комнат. Дом оценен в 422,5 доллара. Выгрузка в Тигиле производилась в устье реки на речном берегу. Самое селение Тигиль расположено на одноименной реке в пятидесяти верстах от устья. Сюда и должны быть доставлены товары. Доставка товаров с устья в с. Тигиль весьма хлопотливая и дорогая операция. Приобретенные у "Гудзон-Бея" кунгасы приспособлены для работы в реке, но на них товары могут быть подняты только на тридцать пять верст вверх по течению. Здесь происходит перегрузка на более легкие "баты" (15), в которых товары доставляются в селение. Тигиль является местопребыванием заведующего западно-камчатским пушным районом.

8 сентября в 10 часов вечера мы, наконец, оставили Тигиль и направились во второй раз в Хайрюзово, куда пришли при штормовой погоде. Надо отметить, что до этого мы получили распоряжение правления обслужить Ичу, то есть снять рыбный промысел гр. Хрипко, расположенный на этой реке. Мы и без того были перегружены работой по обслуживанию факторий. Нам предстояла довольно трудная задача — снять наши рыбные промыслы на р. Большой.

Время было позднее для западного берега. Штормовые погоды надвигались все чаще и чаще и становились продолжительными. Долголетней практикой установлено, что на западном берегу с уверенностью можно работать до 15 сентября. Позже трудно рассчитывать на благоприятные погоды и пароходы, пришедшие за грузами и людьми после 15 сентября, выжидают недели, чтобы при двух — трех благоприятных днях закончить свои операции. Ввиду этого, не ожидая окончания шторма в Хайрюзово, мы решили направиться в Ичу, забрать грузы и людей с рыбного промысла и выгрузить товары, предназначенные для хайрюзовской пушной фактории.

Погрузка рыбы и выгрузка наших товаров продолжалась неделю. Во второй раз в Иче было выгружено товаров на 47.772 руб. 54 коп. Не приходится скрывать, что выгрузка товаров в Иче, предназначенных для хайрюзовской фактории, поставит хайрюзовцев в затруднительное положение. Хайрюзово отстоит от Ичи на 150 верст. По берегу сообщение на собаках возможно с установлением санного пути, когда и начнется переброска товаров из Ичи в Хайрюзово. По имеющимся сведениям, доставка товаров в Хайрюзово обойдется по 4 руб. с пуда. Этот накладной расход будет особо заметен на муку.

По завершению операций на Иче, пароход "Эривань" направился на р. Большую, куда подошел также во время шторма, имея весьма ограниченный запас угля, не мог выжидать лучшей погоды и направился в Петропавловск. В Петропавловске стоял в это время зафрахтованный нами пароход "Память Ленина" (16), на котором находился член правления тов. Афонин. Совместно с ним мы решили в Большерецк для снятия рыбалок направить "Память Ленина", как более надежный пароход, а на "Эривани" выехать во Владивосток, куда и прибыли 7 октября.

Считаю необходимым, хотя бы вкратце, остановится на перспективах пушного дела на Камчатском полуострове и на оценке нашей работы по созданию факторий и снабжения их товарами. Количество пушного зверя на Камчатке с каждым годом все уменьшается. Особенно заметно это уменьшение на самом ценном звере — на соболе.

Жители долины р. Большой вынесли постановление о запрете охоты на соболя. Аналогичные постановления выносятся жителями и других пунктов Камчатки. До этого года отмеченные постановления не утверждены пока центральной властью. Однако положение с соболем внушает серьезные опасения и запрещение охоты на этого зверя должно непременно получить силу закона в ближайшее время, иначе соболь потеряет промысловое значение. С запрещением охоты на соболя, ценность пушнины, получаемой со всего Охотско-Камчатского края, уменьшится на сорок процентов. В дальнейшей работе по пушному делу это обстоятельство приходится особенно учитывать.

Выгруженные нами на факториях западного берега товары вполне отвечают запросам населения. Лишнего ничего нет.