О сложении, фигуре и телесных свойствах ительменов

В общем относительно всех ительменов, равно как и родственных им коряков, можно сказать, что по своему внешнему виду они отличаются от прочих племен Сибири. Американцы, которых мы видели в Америке, на Шумагином острове, так похожи на здешних туземцев, как одно яйцо на другое. Ительмены ниже ростом и тоньше своих западных соседей — тунгусов, и тем самым подтверждается, что они переселились сюда в незапамятные времена и гораздо более древнего, чем те, происхождения; тунгусы, обитающие вокруг Байкала, во всем схожи с живущими близ Тауи, тогда как последние во многих отношениях настолько изменились под влиянием климата, образа жизни и времени, что в главных отличительных чертах своих стали походить на монголов, от которых, по моему мнению, они и отселились, в некоторых же отношениях, под влиянием менее устойчивых воздействий, стали разниться от них. К таким изменчивым признакам я причисляю рост людей, который таков, что:

1) северные народы всегда бывают ростом ниже тех, которые живут в южных краях. Это не требует особых доказательств и усматривается при сравнении между собою обитателей всего земного шара;

2) племена, живущие в гористых местностях, всегда ростом ниже тех, которые обитают на открытых, обширных пространствах;

3) некоторую роль играет тут необходимость различных передвижений, так, например, куши или курильцы, добывающие себе пищу главным образом на море, значительно крупнее и физически сильнее туземцев Камчатки; последнему обстоятельству немало способствовало и то, что их следует признать племенем смешанным, так как они в не столь далеком прошлом вступали в браки с женщинами с отдаленных островов — куши; поэтому у них и бороды гуще, и волос на теле больше. Коряки именуют себя «чаучова», малыми людьми, не по сравнению с ительменами, с которыми они одинакового роста, а по сравнению с чукчами, вступившими когда-то с ними во враждебные отношения, тогда отделившимися от них и обитающими дальше к востоку от них.

Все ительмены малы ростом, широкоплечи, животы у них выдаются вперед и отвислы, ноги коротки и либо совсем без икр, либо почти лишены их; у женщин круглый, небольшой, мясистый зад. Волосы у них на голове отличаются большою длиною и густотою, прямы и блестят от черноты. У них головы толсты, лица большею частью круглы, плоски, широки*, с приплюснутыми носами, маленькими, близко друг к другу поставленными глазами, с выражением весьма лукавой влюбленности; губы их толсты, рты малы, щеки сдавленны и свисают (их называют на Большой реке «кепич»); лоб у стариков покрыт множеством продольных морщин, но зубы, посаженные очень плотно друг к другу, отличаются крепостью и замечательной белизной, потому что они с ранних лет едят преимущественно исключительно твердую и холодную пищу, при этом много такого, что отличается вяжущим характером. Руки ительменов чрезвычайно мясисты, кисти малы, особенно у женщин, пальцы круглоудлинены и снабжены ногтями с выпуклыми продольными полосками. Кожа на теле нежна и мягка, со множеством мелких пор и лишена растительности. Ительмены не расположены к потению, почему они не издают неприятного потного запаха, исключая разве то, что от них, как от гагар и чаек, пахнет рыбою, если им растереть кожу и понюхать ее. Отличительным признаком мужчин служит то, что у них очень небольшие усы и редкие бороды на подбородке, их волосы коротки и очень редки, как у монголов. Около половых органов у них волос очень мало, и они мягки, как у наших двенадцатилетних мальчиков; при этом самые их половые органы малы, несмотря на то что они великие venerei (поклонники Венеры). Женщины имеют маленькие круглые груди, даже у сорокалетних еще достаточно упругие и не скоро отвисающие. Влагалище очень широко и велико, почему они всегда особенно падки на казаков и чужеземцев, презирая представителей своей собственной народности и издеваясь над ними. На половом органе у них растет лишь пучек черных редких волос, как у крохаля на голове[1], все же остальное оголено. Кроме того, у некоторых, пожалуй, у большинства женщин срамные губы очень велики, выдаваясь на вершок над половым органом и отличаясь прозрачностью, подобно слюде или пергаменту. Ныне подобные губы считаются большим позором, и в юности их подрезают, как уши собакам. Ительмены называют такие необычайно крупные губы «сюретан» и ругают друг друга этим словом. И вот, если подвести итог всем телесным свойствам, мы не находим у них сходства с другими народностями, кроме монголов и китайцев.

Мускулатура этих людей отличается большою твердостью и плотностью, цвет же кожи у мужчин — исчерна-буроватый, иногда желтоватый. Женщины имеют белую кожу и очень румяные щеки и не только старательно поддерживают свою красоту медвежьими кишками, которыми весною, чтобы не загореть от солнца, они обклеивают с помощью рыбьего жира лица, но и румянятся. Вместо cerussa (белил) они пользуются либо гнилым деревом, либо кальцинированною от природы слюдою, «баргою», которая местами встречается в расселинах гор. Подсолнечник, Torna solis, заменяется у них особым сортом морской травы, принадлежащей к виду коральника (species Corallinae). Растертая в рыбьем жиру, она дает прекрасную краску. Раньше они мазались ею, как обезьяны, ныне же, по примеру казачьих жен, стали в этом отношении гораздо умереннее.

Чистоту лица поддерживают мытьем только те из них, которые желают нравиться большому числу любовников, но руки при этом у них все же постоянно замараны terra primigenia (матерью сырой землею). Те же, которые уже успели утратить надежду кому-нибудь понравиться или попали в разряд старух, не знают другой воды, кроме той, какую ниспосылает им небо в виде дождя и снега.

Калек среди ительменов встречается много. Это происходит оттого, что в ранней юности их дети, подобно кошкам, лазают по стремянкам и балаганам, и ежегодно многие из них ломают себе ноги и руки, иные же убиваются насмерть. Уцелев, они остаются навсегда хромыми и горбатыми. От постоянной сырости в воздухе, дыма в юртах, сильнейших ветров и яркого блеска заливаемого солнцем снега очень многие слепнут, страдают бельмами или всю жизнь имеют воспаленные и слезящиеся глаза. В общем же ительмены очень здоровы и знают лишь немного болезней.

Несмотря на свой быстрый бег, они мало потеют, причем не пропускают ни одной реки или ключа, чтобы не напиться вдоволь студеной воды; они большие любители такого питья, они едят также снег и лед, и не бывает случая, чтобы это им вредило, как жителям других местностей. Сильно способствуют безнаказанности их в этом отношении, кроме привычки, также чистота самой воды и непосредственно следущее за этим сильное движение. Ительмены гораздо тяжеловеснее якутов, несмотря на то что последние питаются почти исключительно молоком и мясом, первые же только рыбою. В беге они превосходят все известные племена, причем никогда не задыхаются, несмотря на сильнейшую усталость; в этом они отчасти похожи на якутов. Тут большую роль играет, несомненно, простая и легкая пища, делающая кровь легче и препятствующая слишком сильному сгущению ее, и сколько бы господа медики ни старались мнимыми доказательствами подкреплять свое утверждение о вредности рыбной пищи для здоровья, этому противоречит опыт целого народа. Причину долговечности и здоровья ительменов следует искать скорее в умеренном образе их жизни и в их душевном спокойствии, несмотря на большую бедность и нужду, чем в разумнейших regulis dialecticis (правилах диалектики).

Медики в один голос уверяют, будто употребление в пищу лососей и форелей вызывает лихорадку[2]. Между тем тут, где нет иной рыбы и другой пищи, ничего не слышно ни об ознобах, ни о сильном повышении температуры от лихорадки, ни об ictero dissenteriae, variolis, morabillis, scabiae et morbis exanthematicis (приступах дизентерии, рожистых воспалениях, кори, чесотке и болезнях экзематического характера). Единственной болезнью, донимающей местное население, являются нарывы; многие умирают, причем исключительно вследствие того, что не умеют захватывать болезнь вовремя, вскрывать нарывы и заживлять их. О зубной боли ительмены вообще не имеют понятия, цингу же очень легко излечивают зимою мороженою, летом свежею рыбою, диким чесноком и другими растениями. Кроме того, я считаю, что употребление разных вяжущих трав, кореньев и древесной коры много способствует обереганию ительменов от лихорадок, и следует испробовать опытным путем, оказывает ли такое же действие внутренняя кора березы, ивы и ольхи, как и cortex Chinae (коры хинного дерева).

Народ ительменский, вероятно, оттого так склонен к сладострастию и любовным утехам, что в очень большом количестве поедает икру, заплесневелую рыбу и radium vulbosarum, что не только способствует увеличению семяобразования, но и активизирует randcendine piscium pinguum (тухлостью рыбьего жира) работу кровеносных сосудов: зимняя пища ительменов обычно покрыта плесенью и оттого становится острою и вонючею. Я сам наблюдал, как одна ительменка, в течение полугода питавшаяся от моего стола и совершенно лишенная обычной своей еды, стала гораздо сдержаннее и целомудреннее; кровь, которую мне приходилось пускать ительменам, у стариков такая floride (алая), что ее можно принять за кровь маленьких детей, причем сгустки ее никогда не принимают черного цвета, потому что ингредиенты ее intime (тесно) связаны между собою и не легко отделимы друг от друга.

Очень многие ительмены обоего пола достигают возраста 70–80 лет, много двигаясь и работая до самой своей кончины и унося с собой в могилу большинство зубов. Ранее шестидесятилетнего возраста у них редко начинают седеть волосы, никогда, впрочем, не принимая беловато-серого цвета. Ительмены держат ноги всегда в тепле и отнюдь не терпят, чтобы они были мокрыми, тогда как никогда или редко покрывают свои головы. И часто случается видеть, как от головы, обнаженной на вольном воздухе после некоторого согревания тела, поднимается легкий пар. Теплых жилищ они не любят, предпочитая холодные. Когда мне зимою под утро приходилось мерзнуть под моими теплыми перинами и меховыми одеялами, я видел, как ительмены, даже самые маленькие их дети, лежат с наполовину оголенною грудью, прикрытые одною кухлянкою, без одеял и покрывал, а на ощупь они оказались теплее меня.

Все казаки также единодушно утверждают, что у этих племен кровь очень горячая. Зимою, в дороге, они никогда не разводят огня для себя, хотя бы им пришлось даже в сильнейший мороз быть в пути по двое суток. Если же русские раскладывают костер, то ительмен никогда не подсядет к нему, чтобы погреться, а напротив, пьет ледяную воду, чтобы направить внутреннюю теплоту свою a centro versus peripheriam (от центра к поверхности). Этим свойством ительмены отличаются от всех сибирских народностей.

Старики умирают от marasmus sevilis (старческого маразма) и, бодрые и веселые, потухают как свеча. Многие тонут или погибают в пути во время промысла от горных лавин, или задыхаются под снегом, нагоняемым на них бурными ветрами, или падают со скал. Многие, однако, оттого не достигают преклонного возраста, что растрачивают в самой ранней молодости свои силы в чрезмерном сладострастии; большинство уже во время своего вступления в брак неспособны к деторождению. Многие умирают рано потому, что все свои дела исправляют чрезвычайно рьяно. Это заставляет их до времени стариться и умирать раньше срока.