 |
РЕГИОНАЛЬНЫЙ ИНФОРМАЦИОННЫЙ ДАЙДЖЕСТ
ЭКОНОМИКА, ЭКОЛОГИЯ, ИСТОРИЯ, КУЛЬТУРА
|
НА ЧУЖБИНЕ(Печальная история камчатской Маши вдали от Родины)
Геннадий ВОЛЫНЕЦ, специально для «Северной Пацифики»
Из окон венского дома, где я живу, видна военная часть австрийской регулярной армии. Ранним утром загораются окна казарм, оркестр начинает сандалить что-то маршевое, солдатики тянут ножку на плацу, взлетают и садятся крупные и мелкие вертолеты, молодые воины собирают бумажки и подстригают траву по уставу. Сразу за военными — звери. Знаменитый венский зоопарк «Шенбрунн».
От меня до звериков — минут 15 пешком. Полгода назад в октябре прошлого года в свободное от вкалывания время (если кто не знает — здесь работать надо) решил заглянуть к меньшим братьям — профессиональным узникам. Плескались морские коты в чистом бассейне, в грязной луже бегемот разинул рот — булку просит бегемот, прямо по дорожке между прохожими важно двигался в свободном поиске павлин-мавлин. Пржевальские лошади такие толс... я повернулся спиной к ветру и обжег бороду зажигалкой — в центре Европы — Вене, городе бывших шпионов и вкусного кофе, в 10 метрах от меня, за прочной железной загородкой и бетонным трехметровым рвом стоял... земляк. Маленькие глаза, не мигая, пронзительно изучали меня. Большие усы и уши, голова с проседью, остальная шерсть почти темная, длинные когти, и — здоровый, крупный, такого на Родине редко встретишь. Что медведь — на самом деле медведица Маша — наша, родная, следовало из таблички на загородке вместе с указанием тактико-технических данных и списком врагов зверя. Правда, Камчатка на мировой карте на этой табличке была показана стрелкой где-то в районе границы Швеции с Китаем. Во рву лежала слегка покопанная когтями автомобильная покрышка, еще вполне годная к употреблению по камчатским дорогам. В мелком бассейне плавал здоровенный живой карп, Марья напрочь игнорировала рыбеху. Жилище землячки представляло собой кусок скалы с каменным мешком-берлогой — и на пороге — охапка чистого свежего сена. И на следующий день я написал письмо.
«Уважаемые научные сотрудники, персонал и руководство Венского зоопарка! Я, гражданин России, житель Камчатского полуострова, недавно посетил Ваш зоопарк и встретил в нем своего соотечественника — камчатского медведя. С удовольствием отметил хорошую упитанность и чистоту медведицы, гладкую шерсть и чистую постель. Хорошо также, что зверь не потерял свои камчатские качества — во время обеда соседские тропические медведи хватали пищу, как бомжи на ресторанной помойке, а мой медведь аккуратно взял кусок рыбы и деликатно удалился. Интеллигент должен оставаться им даже рядом с такими соседями. Хотя на Родине такой медведь, как и остальные 7,5 тысяч его соотечественников, иногда съедает в день до 75 кг рыбы. Я также заметил на жилище медведя табличку, в которой Камчатка показана в северной части Пакистана. Могу сообщить, что Камчатский полуостров расположен в самой восточной части России, слева от Аляски, выше Японии. Для тех, кто интересуется, кто и как живет на Камчатке, приглашаю на свою лекцию со слайдами по этому поводу, которая состоится на кафедре славистики Венского университета 22 октября 97 г. в 18.30». Число. Подпись.
Письмо было оперативно переведено на местный язык и отправлено по адресу.
22-го на лекции из зоопарка никого не было. А еще через два дня пришел ответ. Перевод:
«Уважаемый господин Волынец!
Сердечное спасибо за Ваше письмо и информацию о табличке у жилища Камчатского медведя. Совершенно правильно Ваше заявление об указании на карте места обитания этого специфического вида медведя. Мы это, конечно, изменили и поправили. К сожалению, мы не смогли присутствовать на Вашей лекции со слайдами. Еще раз большое спасибо. Габби Шваммер, сотрудник зоопарка».
В середине ноября я нагло показал на входе в зоопарк русские водительские права и, сэкономив таким образом 90 шиллингов (7 долларов), отправился к Марусе. Была непонятная европейская зима типа осени со снего-дождями и ветреными остатками жухлых листьев. Манюня спала в <берлоге>, из входа торчала ее черная камчатская задница. Несправедливость на табличке, действительно, была устранена — историческая родина была на карте там, где и должна быть, — выше Японии, супротив Аляски.
Тогда — в ноябре, наша Маша была обделена вниманием спонсоров. А некоторые хищники некисло устроились. Будем показывать пальцем. Например, спонсор содержания зверя ягуара — фирма «Tarbuk» — продавец автомобилей, естественно, <ягуар>. Тигров содержит нефтяной магнат «Esso» — со своим девизом <Возьми тигра в свой бензобак>. Традиционных австрийских горных рабочих лошадок спонсирует политическая организация — Свободная Партия Австрии (у них лидер — копия Жириновского, они даже друзья). У некоторых звериков есть частные спонсоры — об этом извещают таблички с золотистыми буквами на клетках подопечных. До недавнего времени Мария была сама по себе.
Неделю назад я решил посмотреть, проснулась ли медведица после <ужасной> зимы — снег лежал целых 12 дней — в январе. Докладываю — проснулась и вид имела жуткий; шерсть свалялась и висела клочьями, опухшие красные глаза, невнятная походка. Была бы человеком, похмелье налицо. Маша оттопыривала нижнюю губу, видны были старые желто-черные зубы, некоторых не хватало. Старость висела на ней с головы до концов когтей.
Начальник (куратор) всех млекопитающих зоопарка профессор Колар рассказал грустную историю Машиной жизни. Она действительно очень стара — 34 года. 1 августа 1964 года маленьким медвежонком вместе с братом Игорем они приехали в Вену из Восточного (тогда еще) Берлина. Родились ли медвежата в социалистической Германии, были ли вывезены из Советского Союза — доподлинно неизвестно. Известно, что Венский зоопарк купил их у немецких коммунистов. К этому времени в Венском зоопарке были построены специальные жилища, где медведики и обосновались. Пришло время — первым и единственным Машиным мужем стал ее родной брат. В 1972 году у Игоря с Машей получилась двойня — мальчики. В том же году зоопарк продал детей торговцу животными, и их дальнейшая судьба неизвестна (сейчас торговца уже нет в живых). Через два года — опять двойня, на этот раз девочки. 14 октября 1974 года девчонок продали зоопарку Будапешта. Больше детей у них не было. В 1983 году девятнадцатилетний медведь Игорь умер. Из него сделали чучело. Чучело открыто для свободного осмотра в знаменитом Венском музее истории природы.
В конце жизни появился спонсор и у Марьи — об этом извещает блестючая табличка на ее жилье: <Помощь с благодарностью принимается от Мануэлы Сумсер>. Помощь — это 2500 шиллингов ежемесячно, 195 (не падайте в обморок!) долларов. На еду и красивую табличку хватает. Маруся съедает в день 10 кг разнообразных продуктов. Овощи — морковь, свекла, картофель, фрукты — бананы, яблоки, осенью — груши. Старушка медведица получает также говядину и речных карпов. На десерт — земляные орехи. Несмотря на возраст, у нее неплохой (заметно!) аппетит и здоровое пищеварение при весе 180 килограммов.
Мануэла Сумсер с подозрением отнеслась к русскому, интересующемуся ее отношениями с Марьей, но в конце концов удалось убедить, что информация будет использована для газетных целей (страшные сны у европейцев связаны исключительно с русской мафией — а нечего телевизор на ночь смотреть!). Итак. Мануэла с детства любила медведей. Платонически. Несмотря на такую любовь к крупным <шерстяным> зверям, дома у нее обитает мелочь — хомяк, птаха и кошка. Мануэла замужем, без детей, работает продавцом в магазине парфюмерных и аптечных товаров. В России ни разу не была и русских знакомых не имеет, как и большинство европейцев; все познания о России ограничены западными газетными штампами (мафия, Ельцин — алкоголик, водка, матрешка, грязь, холод, мавзолей — надоело!). В день своего тридцатилетия Мануэла пошла в зоопарк и там решила сделать себе и Марии подарок — помочь на старости лет несчастной медведице. Так грозный русский зверь оказался на содержании у хрупкой австрийской женщины.
Маша — последний камчатский медведь Венского зоопарка. После ее смерти — а она уже не за горами — руководство задумало перестройку. На месте медвежьего жилища будет устроен филиал тропического леса с дождями, лианами и, соответственно, ушастыми пародиями на истинных медведей — коалами. Дикие австрийские медведи в зоопарк не попадут никогда. Дикие австрийские медведи — национальное достояние — в количестве 22 штук живут в предгорьях Альп и находятся под неусыпным наблюдением ученых и врачей и круглосуточной охраной спецотрядов егерей. Занятные случаи из жизни национального достояния, их портреты, состояние здоровья, перспективы размножения и благосостояния — темы обширных статей в столичной политической прессе. А в Венском зоопарке вот уже 246 лет живут вынужденные переселенцы, в основном из недоразвитых стран. В луже у нильской бегемотихи недавно родился бегемотенок. Возле индийского слоновника появились в свободной продаже остро пахнущие продукты слоновьего пищеварения по 50 шиллингов (4 доллара) за ведро. Между моим домом и зоопарком — военная часть. Через железные прутья забора хорошо виден новый аттракцион — под веселые марши женские фигуры в мешковатых комбинезонах отжимаются на асфальте. Генералы австрийской армии разрешили служить в ней теткам. Из сорока желающих пока выбрали троих.
