«Второй сорт к обеду»

Рыба неприхотливая, но второсортная. Сохранит минтай свои лидирующие позиции и в 2005 его доля хоть и уменьшится, но не намного (до 50-55 процентов). А рассчитывать на возвращение сардины, нерпы, ивасей к родным берегам мы можем не ранее 2030 года. Правда, камбала, треска и скумбрия в начале третьего тысячелетия чуть увеличат свою численность.

Не побалует нас 2000 и несколько последующих лет осетринкой. Оптимисты планируют выловить 1,3 тысячи тонн осетровых, но ученые считают эту цифру нереальной. И лосося в последний год уходящего века и в первые годы века наступающего будет в два раза меньше того, что взяли наши рыбаки в прошлом году, — лишь 112 тысяч тонн. (Пик улова лососей пришелся на 1998 год — 250 т тонн).

«Еще десять лет назад Россия считалась мощной рыболовной державой и занимала третье место по добыче рыбы и морепродуктов», — рассказал мне председатель Госкомрыболовства России Николай Ермаков. «Сейчас мы скатились на седьмое (пока еще почетное) место. Но мы скатимся ниже, если не проделаем серьезную «работу над ошибками».

В собственных морских водах мы можем добыть 4,8 миллиона тонн. А пока рассчитывать надо на более скромную цифру — 3,9 миллиона тонн. В 2000 мы могли бы выловить 1,2 миллиона тонн ставридки в так называемом открытом море, южной части Тихого океана. Но для этого необходимы более современный, чем сейчас, флот и передислокация крупнотоннажного флота из нашей зоны в эти «ставрижьи» районы.

Почему рыбка уходит с нашего стола? Причин много: общий тревожный фон российской экономики, известный кризис в политике квот, легкомысленная приватизация портов... А вот экзотическая причина. «В России нет грамотных специалистов, способных защитить наши рыболовецкие интересы попросту нет толковых рыбаков-юристов. Мы вступили в новые экономические, торговые международные отношения со «старыми» мозгами. И нас теснят теперь во всех водах: китайцы, канадцы, поляки, американцы...»

В этой связи последнее десятилетие XX века в мировом рыбном хозяйстве обозначились три направления:

Они качают свои права, а мы своих прав не знаем. С 1995 г мы находимся в новых правовых отношениях с партнерами. Однако все еще по-старому, со своим уставом мы ломимся в чужой монастырь. Рыбаки России оказались в правовом вакууме. И за свое правовое неведение платят огромную сырьевую контрибуцию почти во всех промысловых бассейнах. Им ставят в море юридические ловушки, и они в их попадают. Штаты, например, настойчиво требуют «поделиться» с ними минтаем. И мы делимся, хотя совсем не обязаны этого делать. Эта юридическая неграмотность стоит нам как минимум полмиллиона тонн минтая. Норвегия с треском теснит нас по треске в Баренцевом море.

Одним росчерком пера Гайдар лишил нас китового промысла. Союз имел на этом 300 миллионов долларов. Мы не можем даже провести исследование китов ни в своей экономической зоне, ни в открытой части мирового бассейна. А Исландия, Япония, Норвегия такое право имеют.

Словом, «в грядущем веке рыбный стол России обещает быть скудным».