САХАЛИНСКИЕ ПИСЬМА
N72 от 23 апреля 2000 г.

Вот уже несколько лет я работаю с международными фондами и на практике ознакомился с их деятельностью. Друзья меня постоянно о ней расспрашивают, и, так как тема действительно интересна, я решил написать статью, адресуя ее более широкой аудитории.

Как много существует в мире соблазнов. К примеру, реклама, предлагающая достоверное средство по ращению волос и т.п. Однако предусмотрительный человек послушает, посмотрит, да все же повременит рисковать своими деньгами в ожидании чуда Проще, когда не из своего кармана, а государственные. Возможно, поэтому международная реклама, нацеленная на государственные средства, поставлена на широкую ногу. Такой рекламой занимаются, к примеру, межправительственные финансовые организации вроде Всемирного Банка, обещающие экономическое чудо в результате обращения к их услугам. Всемирный Банк Реконструкции и Развития, имеющий штаб-квартиру в Вашингтоне, — крупнейший из числа такого рода фондов помощи и развития, ныне предлагающих России и СНГ свои услуги. Дальнейшее повествование и будет основываться на его деятельности

С первого взгляда, казалось бы, все должно быть в порядке, в международных фондах есть деньги, и если они этими деньгами могут время от времени делиться, так и прекрасно. Справедливо и милосердно, но, к сожалению, только не на практике. Любой банк подчиняется универсальному закону прибыльности. Деньги должны приносить определенный доход, иначе вкладчик предпочтет вложить их в другое, более прибыльное дело. Поговорка, что берешь чужие, а отдаешь свои, конечно же, не верна. В реальном — финансовом, а не в розовом мире — приходится возвращать гораздо больше того, что было занято, и часто намного.

Международные банки по развитию существуют за счет вкладов нескольких богатых стран. Их деятельность тоже должна отвечать закону прибыльности. Этот закон и закреплен в уставе Банка специальными условиями выдачи ссуд. Условия эти давно стали притчей во языцех и причиной бесконечных жалоб стран третьего мира. Россия недавно занимает очередь у парадного подъезда и потому еще не так хорошо о них наслышана.

Проследим деятельность Банка на нескольких примерах. Формально правительство страны, администрация отдельного города или предприятия бедной страны (заказчик) обращается к Банку за помощью в каком-то конкретном деле. Например, речь идет о замене трамвайного парка в одном городе, починке метро в другом. Банк соглашается помочь, но при этом выдвигает условия, по которым поставка оборудования, технической, законодательной экспертизы, гаек и болтов должна непременно поступать из стран-вкладчиков, чтобы оправдать деньги, вложенные этими странами в Банк. Естественно, что все это обходится в копеечку бедной стране.

Банку неважно, что метро или трамвай были построены в России или СНГ, и, прося ссуду, заказчик как раз имел в виду приобретение недостающих деталей по месту изготовления — недорого. Кроме того, местный заказ такого рода улучшил бы общее состояние экономики региона, помогая удержаться дышащему на ладан заводу-изготовителю. Однако завершается дело тем, что отечественный завод ничего не получает и самому заказчику приходится платить бешеные деньги за импортные гайки и нравоучительные наставления многочисленных советников и консультантов. А вскоре для того, чтобы начать возвращать Банку деньги, в том городе, что заказывал гайки для ремонта трамваев, резко повышается стоимость проезда.

Тем временем отечественный трамвайный или метростроительный завод ржавеет и приходит в полную негодность. Банк ссылается на плохое качество наших изделий, что действительно так, но верно и другое: Банк не предпринимает решительно никаких усилий для восстановления нашей экономики, зато неизменно от ссуды к ссуде сфера сбыта богатой страны — банковского вкладчика — увеличивается: все возрастает потребность в импортных гайках, а нужда в своих отпадает. Суть дела не в гайках, а в рабочих местах, в здоровье экономики. Заключаются сделки чиновниками, а расплачиваться за подобного рода сделки приходится государству, стране, каждому из нас.

Аналогичная банковская политика относится и к другим сделкам, таким, как последняя банковская инициатива — повальная приватизация отечественных муниципальных служб, в частности, водоканалов, с тем, чтобы отдать их в руки нескольких американских, французских и английских частных компаний, ищущих сбыт своему бизнесу. Любой учебник по экономике определяет многие муниципальные службы, и в особенности водоканалы, как естественные монополии и требует развитого законодательства для урегулирования их деятельности. В США, Германии, например, из-за этого подобные службы так и остаются государственными. В России же имеется еще меньшая законодательная база для экспериментирования с монополиями, однако Банк все же упорно проводит свою политику экономического нажима, благо клиент податливый. Происходит это потому, что развитым странам чрезвычайно выгодно передать наши муниципальные службы из государственных в частные руки, так как тогда легче будет создавать в России рынок сбыта своим трубам, задвижкам и навязанным в нагрузку услугам иностранных инженеров и адвокатов. В результате такого займа те самые необходимые трубы и задвижки, про необходимость которых незадачливый заказчик уж и думать забыл, мечтая о самом передовом водоканале мира, обходятся во сто крат дороже, чем можно было бы приобрести дома. В конечном результате стоимость услуг за водопользование непомерно возрастает.

Подготовительные документы на подобного рода займы и в России, и на Украине четко определяют конечную цель Банка — передачу водоканалов в руки иностранных компаний. Приводимые причины — слабые технические знания наших инженеров, отсутствие эксплуатационного опыта и умения руководить и т. п. Доводы нелепые и обидные, и уровень проектирования и внедрения техники, и умение поддерживать работу водоканалов в условиях жесточайшего кризиса свидетельствуют как раз об обратном. Соглашаясь на предлагаемые условия, мы не только теряем развитую и конкурентоспособную промышленность в бытовой сфере, нужду в отечественных инженерах, техниках, ученых, мы создаем нелепый прецедент зависимости и наших городов, и нас самих, их жителей, от прихоти чужого монополиста с совершенно иными представлениями с социальной справедливости. Пытаясь уговорить российскую сторону, Банк цитирует примеры Франции и Англии, которые только недавно, кстати, предприняли шаги в сторону приватизации своих водопроводно-канализационных служб. Банк умалчивает, что в обеих странах лишь отечественные компании имеют право претендовать на управление и владение водоканалами.

В последние годы Банк затеял передел всего и вся во всем СНГ. Банк предлагает чудо в любой социальной или экономической области. Хотите хорошее здравоохранение? Будет! Только займите деньги и делайте, что мы скажем! При этом бойко предлагается отжившая модель здравоохранения США с дорогими частными терапевтами и недоступными большинству население больницами. В самих США эта самая система резко критикуется из-за неэффективности, социальной несправедливости, недостаточное профессиональной ответственности частных терапевтов. Вместо гораздо лучших канадской или французской системы или усовершенствованной отечественной Россия получает очередной отброс.

Для заключения сделок и уламывания заказчика сплошь и рядом Банк прибегает к недостойному шантажу и выкручиванию рук. Привлекаются мировые специалисты, оценивается состояние дел клиента как безнадежное без скорейшего вовлечения иностранной помощи, приводятся свидетельства, что без импортных гаек хорошего будущего не будет. Отечественный администратор, к которому наведываются банковские сотрудники с подобными разоблачениями и предложениями, но в то же время и с шелестом миллионов, просто не может устоять против соблазна — и соглашается на все сомнительные условия. Его пару раз свозят в Вашингтон, приободрят и приголубят — сделка заключается. По ходу дела, уже в процессе заключения сделки, происходят дальнейший нажим, ужесточение банковских условий.

Для определения стратегии своих действий банковские специалисты создают модели экономического и социального развития той или другой страны, России или Монголии, Украины или Того. Интересно, что эти модели классифицируются для служебного пользования и недоступны даже правительствам тех стран, которые Банк развивает. Модели создают политические, экономические и социальные возможности для расширения рынка западных товаров и услуг путем структурных займов. В денежном выражении более 70 процентов от общей суммы займов Банка странам СНГ идет на структурные займы — изменение или поддержание той или иной линии национального правительства: социальной, экономической, политической.

Последние займы на сокращение угольного производства России и Украины тому пример. Несмотря на споры по поводу угля как эффективного источника энергии, большие его количества необходимы для производства металла в странах СНГ. Металлургическая промышленность СНГ продолжает оставаться конкурентоспособной на мировом рынке, продавая дешевый металл неплохого качества. В то же время Северная Америка и Европейский союз имеют давнюю традицию защиты своей сталеплавильной промышленности, по этой причине и возник после войны Европейский союз. Нынешняя же задача состоит в прекращении доступа дешевого металла из Восточной Европы и стран СНГ. И вот под предлогом помощи предлагаются огромные займы на свертывание производства угля, лишая металлургическую промышленность сырья и возможности работать.

Казалось бы, закономерно включить в многомиллионную угольную программу действительную техническую помощь по оснащению металлургических производств конверторами, которые бы не потребовали угля для производства металла. Однако по известной причине ничего подобного нет. Экономика и политика работают рука об руку. Одна помогает другой и наоборот. Так, экономика оказывается гораздо более удобным и долгосрочным рычагом колониальной политики, чем другие средства. Отсюда и особое отношение Банка к Украине. С недавних пор госдепартамент США официально объявил Украину буфером между Россией и Европой, и, поскольку Украина пока под эту мерку не подходит, создаются условия, в том числе экономические, для создания того самого буфера. Чувствуя, что Украина все еще рассматривает возможность обращения приоритета своей экономической политики на восстановление рынка с Россией, что западному рынку нежелательно, в 1996 году Банк бросил все силы на работу с Украиной, устроив из нее полигон западной инициативы. В мгновение ока на Украину опустились десанты бесчисленных специалистов, советников, семинаров, конференций. Свою деятельность в этой сфере Банк считает чрезвычайно успешной, так как Украина не сближается с Россией, а содержится отдельно, прозябая в условиях разрушенного рынка, увековечивая общий кризис всего СНГ. Могут ли при этом оставаться сомнения, что богатым странам вовсе не нужна богатая и сильная Украина, а уж тем более Россия? Кому необходимы соперники, в том числе и в торговле, и в экономике?

Приглядимся к еще свежей истории. Структурные подразделения Банка, работающие на СНГ, были созданы на основе теории Збигнева Бжезинского, бывшего секретаря США по национальной безопасности, разработанной в 1991 году в разгар дружбы между бывшими соперниками по холодной войне. По мысли Бжезинского, ни Украина, ни Россия никогда не встанут на ноги, покуда будут содержаться порознь. И действительно, все эти годы, а в последнее время и вовсе открыто, Банк проводит жесткую политику по соблюдению различных линий в обеих странах, пытаясь развести их как можно дальше в кратчайшие сроки. Украине и так и эдак внушается Банком, что с Россией просто нет смысла торговать или улучшать отношения, все в силу очевидной причины — наличия у нее с Россией различных экономических систем (?!!). Экономически и политически слабые и разобщенные Россия и Украина превращаются в сырьевые придатки богатого мира со скоростью, превосходящей все наилучшие ожидания Бжезинского.

Хотя любой учебник экономики ставит торговлю во главу угла здоровой экономики, за все истекшие с распада СССР годы Банк и ему подобные не сделали ни одной попытки наладить необходимую торговлю — не только между республиками, но и просто между соседними областями. Вот и получается, несмотря на заверения, что помощь идет, ни один цент из полутора миллиардов полученных, например, Украиной с 1991 года не пошел на удовлетворение срочных нужд ее экономики. Вся сумма займа выдавалась и выдается с условием все тех же весьма сомнительных структурных изменений украинской промышленности, которые ставят ее в зависимое положение и отгораживают от русского рынка. В результате обращения к Банку и Россия, и Украина, и другие страны СНГ влезают в гигантский долг, примеряя на себя дорогостоящие социальные и политические эксперименты, которые, по сути, никто не заказывал!

Чтобы создать благоприятный экономический климат для стран-вкладчиков, Банк выдает бедным странам и чисто политические займы. Как раз по региону СНГ таких займов Банк выдает больше, чем где бы то ни было. Те же угольные займы получают финансирование, так как в дополнение к экономическим целям служат политическим целям — нейтрализуют политическую активность, например, Восточной Украины. Подобный список стран СНГ можно продолжать. Внимание к Грузии, например, определяется не высокими мотивами развития страны, а возможностью доступа к каспийской нефти через черноморские порты. Для гарантирования безопасности работы трубопровода необходимо, чтобы Грузия влезла бы в долги и полностью зависела бы от западных поставщиков. Увы, ради этого Банк радостно раскрывает Грузии руки и, как всегда, начинает обещать манну небесную.

Тогда нужно ли вообще занимать деньги у Всемирного Банка и ему подобных? Латинская Америка является клиентом Банка чуть не 50 лет, оставаясь, за редким исключением, на том же уровне нестабильности и нищеты, где и была. Другой давний клиент Банка, Африка, продолжает стабильно нищать. Меняется лишь внешняя задолженность страны, а значит, политическая и экономическая зависимость от доброго банкира. Интересно, что же ожидать дальше со все продолжающимся свертыванием промышленности и все новыми и новыми займами?

А пока страна впадает в хроническую зависимость от кредиторов и отказывается от каких-либо шансов на экономический подъем. Расплачиваться за неразумно потраченные деньги приходится дорого: не только выплатой огромных кредитов, но и сдачей последних позиций отечественной промышленности, потерей рынков, перекройкой экономики на вспомогательный, сырьевой лад, перекройкой всех государственных сфер — от политики до здравоохранения, от городской инфраструктуры до образования. В итоге растет благосостояние чужих, а не своих граждан, утрачивается самостоятельность в управлении собственной страной. Это иногда признают и сами благодетели. Недавно Всемирный Банк, Международный валютный фонд и Европейский банк на совместном заседании притворно отметили неожиданный сюрприз -латиноамериканизацию русской модели экономического развития.

В годы великой депрессии 30-х годов промышленное производство США упало чуть ли не наполовину, что до сих пор воспринимается в Америке как единственная реальная угроза существованию страны в XX веке. По оценкам Международного валютного фонда, валовой национальный продукт России ныне меньше, чем одного лишь штата Калифорния, и составляет 10-15 процентов от уровня 1990 года. Реальная же помощь Банка заключается в предоставлении займов на финансирование курсов для российских журналистов по правильному освещению экономики переходного периода. Рекомендуется не сгущать красок.

И все же существуют исключения, когда Банк оказывался нужным и полезным. Последнее относится к дальновидным правительствам Чили, Южной Кореи и Малайзии, которые обращались к Банку лишь только с такими потребностями, которые не могли удовлетворить иначе. Кроме того, эти страны настаивали на соответствии займов своим условиям — условиям развития местной промышленности, подъему экономики, принятию в социальной сфере действительно того лучшего, что имеет смысл перенять. Эти страны смогли выиграть от партнерства с Банком.

В последнее время Чили вообще не занимает у Банка, заказывая у него лишь экономические прогнозы и затем сверяя их со своими. Правительство Чили считает: дешевле занимать деньги у коммерческих банков даже под более высокие проценты, чем у Всемирного Банка, учитывая необходимость выполнения всех кабальных условий. Подобной политики придерживается ныне и Китай. В России же, на мой взгляд, провозгласив рыночную экономику, так и не научились ни считать деньги, ни блюсти государственные интересы. А без этого неважно, сколько Мерседесов или иных знаков хорошей жизни встречается на улице, реальная жизнь остается на уровне третьего, беднейшего мира. Вот уже несколько лет идет в Вашингтоне молва, как приятно работать с на все соглашающимися и принимающими на веру советскими. Но вот, по данным самого Банка, например, американские вклады в проекты Банка окупаются великолепно — десятикратно. Наверное, поэтому наряду со Всемирным и прочими банками очень активны многочисленные организации помощи отдельных стран — США, Германии, действующие из энтузиазма, практически никем не приглашенные, но на деле работающие вместе с Банком и проталкивающие все те же структурные изменения.

Не нужно и вредно винить заграницу в том безобразии, до которого докатились. Надо ли винить банкира, чьи деньги прокручиваются на реконструкцию и развитие СНГ, или обыкновенного жителя западной страны, который обогащается за счет обнищания в чужих государствах, или того же сотрудника Банка, в подавляющем большинстве представителя западной страны, которые своей работой помогают своим согражданам лучше жить? Досадно другое: как же легко мы оказались теми наивными простаками, которых грех не обвести вокруг пальца. И все равно, вроде бы на бытовом уровне все понимают, что нельзя доверять всякому, кто слаще поет, но продолжают верить в несбыточного доброго дядю с пухлыми от валюты карманами, до смерти любящего Россию. Да, банковские сотрудники разъезжают по стране и бойко рекламируют свои услуги. Но не пора ли очнуться от дремы хоть сейчас и навести порядок самим в своем хозяйстве, и не полагаться на чужие, пусть и светлые, головы, но отстаивающие свои национальные интересы?