Беды экипажа рефрижератора 609, принадлежащего ЗАО «Верхне-Ленское речное пароходство» («ВРП»), начались в сентябре прошлого года. Наспех собранная из приморских моряков команда прибыла в Азов без теплых вещей, с минимальным багажом — через две недели обещали выход на Владивосток. Ожидание продлилось до февральских морозов, полураздетые моряки поголовно и тяжело болели, не имея возможности ничего купить — за время простоя им лишь несколько раз выдали по 5-10 баксов. Уже тогда они пытались выбить деньги, чтобы вернуться домой. Сергей Родиков, 3-й помощник капитана: «За 8 месяцев я получил 33 доллара, да и те маленькими порциями».

24 февраля груженая лесом рефка сдвинулась с места. 13 апреля судно пришло в Сингапур. К тому времени срок контракта закончился, и напряжение среди моряков приблизилось к критической отметке. Капитан — «второй после бога человек на судне» — на неоднократные просьбы решить вопрос с зарплатой только отмахивался. Николай Гладышев, 2-й помощник капитана: «Старший комсостав оказался не просто лояльным, а очень преданным руководству». И нервы у моряков не выдержали: они сошли на берег и обратились к местным представителям ITF (Международная федерация транспортных рабочих). Те удивились — судам под российским флагом они не помогают,— но впервые сделали исключение и приняли коллективное заявление. По представлению экипажа служба шерифа наложила арест на судно и потребовала от руководства выплатить залог — $ 117 тысяч. И деньги сразу нашлись! Почему-то их не было, когда экипаж требовал зарплату — всего $ 29 тысяч, когда нужно было отправлять моряков домой.

Такой поворот событий очень разозлил руководство в лице гендиректора «ВРП» Виктора Дьяченко. Семьям ослушников сразу посыпались угрозы: всех «бузотеров» пообещали внести в «черные списки», после чего никто из них не нашел бы работу. Виктор, боцман: «В Сингапуре старпом нам заявил, что компания сделает все, но своих денег мы не получим». Тяжба длилась два месяца. 8 июня девять человек из экипажа поехали на берег к адвокату. На борт они уже не поднялись — капитан Валентин Нименький и представитель компании Владимир Рева с шестью членами экипажа не пустили их на судно и вышли в море, насильно удержав повара и начальника радиостанции. А девять российских моряков остались в Сингапуре, что называется, без штанов.

Помогли представители ITF, адвокаты. Небритых, в одежде с чужого плеча, их постепенно переправили домой. Сейчас все они сидят без работы, ждут, что после справедливого сингапурского суда на специально открытые счета переведут, наконец, честно заработанные ими деньги.

Флотилия из нескольких рыбодобывающих судов — четыре СТРа, траулер «Субару» и плавбаза «Пищевая индустрия»,— промышляющие в районе Анголы, оказалась в заложниках у собственного работодателя — ХК «Дальморепродукт». Срок контракта, заключенного рыбаками с ДМП, истек еще 2 февраля этого года. Суда давно нуждаются в ремонте, орудия лова полностью изношены, нет лекарств, не работают кондиционеры, экипаж плавбазы не сходил на берег около двух лет! Представители ДМП в Анголе не беспокоятся о замене членов экипажей, отработавших свой контракт. У рыбаков однозначно произошли изменения в психике — безнадежность и изолированность просто убивают людей.

Из письма работника: «Не хватает сигарет, плохо подвозят даже простые продукты. Овощей и фруктов не видим месяцами. Кормят тем, что взяли на борт еще в 1997 году во Владивостоке, и тем, что периодически подвозят с берега. Мы как-то подсчитали — каждый из нас ест максимум на полтора доллара в день. Они (руководство. — Прим. авт.) держат нас за свиней...»

Экипаж «Пищевой индустрии» за почти двухлетний рейс ни разу (!) не получал зарплату. Кроме того, неожиданно им понизили ставки — с 13 процентов от выручки до 8 — и полностью отменили рублевую оплату, оговоренную в контракте. Плюс ко всему представителти ДМП в Анголе пытаются путем необоснованных штрафов удержать любую доступную сумму из заработанного ранее.

На берегу каждого из застрявших в Атлантике ждут влезшие в долги семьи. На массовую акцию протеста пока не решаются — по очереди, маленькими группами ходят по инстанциям и жалуются. Но сами моряки начали уже бить во все колокола. Обратились в ITF, к руководству ДМП, во Владивостокскую транспортную прокуратуру. Оттуда заявление членов экипажа передали во Фрунзенскую прокуратуру, которая должна разбираться с нарушениями трудового законодательства. Рострудинспекция в ответ на «бумажные бомбардировки» заявила, что скоро предстоит плановая проверка ДМП — тогда, мол, и будем разбираться.

Руководство ДМП от официальных комментариев отказалось, пригласив прийти в начале июля. Из разговоров в кулуарах стало известно, что ждут представителей компании из Анголы, как их называют, «негров». Тогда и будет решаться вопрос об отправке рыбаков домой. Некоторые агрессивно настроенные сотрудники из высших эшелонов ДМП говорят, что не возвращают их потому, что не заработали. Действительно ли так плохо работают рыбаки и моряки или нежелание платить им — часть какой-то порочной системы?

Год назад,10 июня, накануне Дня независимости России, администрация Приморья наглядно показала общественности, что край полностью независим от российских законов. В тот день в офис «Востоктрансфлота» заявился отстраненный еще в 1997 г. акционерами компании гендиректор Виктор Остапенко. Сопровождавшая его дама, судебный пристав-исполнитель Светлана Шатохина, сообщила изумленной публике, что итоги собрания акционеров 28 августа 1997 года (тогда-то Остапенко и было отказано в доверии за развал компании) недействительны, так как Остапенко признался, что фальсифицировал какие-то формальности при подготовке неудачного для него собрания и удачно вспомнил об этом через два года. Законное руководство «Востоктрансфлота», председатель Совета директоров Анатолий Милашевич и гендиректор Алексей Дмитренко, были объявлены вне закона, а их полномочия переданы команде Остапенко. Позже Первомайский суд признал действия Шатохиной неправомочными, и судебных решений о замене руководства суд никогда не принимал. Просто госдама проявила излишнюю инициативу. Затем свое слово сказал и Приморский арбитражный суд: «Остапенко, захватив силовым способом 10.06.99 г. офис, продолжает осуществлять управление делами, не имея на то никаких юридических оснований». Акция была совершенно противоправной, и, возможно, поэтому ее моментально поддержала приморская администрация. «Рад, что в коллективе нашлись здоровые силы...» — тут же прокомментировал ситуацию Евгений Наздратенко.

Беда в том, что отстраненные Милашевич и Дмитренко имели все признаки классовых врагов и бессовестно демонстрировали их: во-первых - молодые; во-вторых — отказались субсидировать избирательную кампанию губернатора. «Я от Милашевича даже открытку не приму, не то, что деньги на выборы»,— заявил губернатор в ответ на обвинения Милашевича в СМИ, но не до, а после того, как в денежной субсидии ему отказали. До этого губернатор, очевидно, еще надеялся на открытку и конверт? Зато с возвращением в компанию Остапенко контрольный пакет акций «Востоктранс-флота» перешел к краевой и городской администрации. «Пусть незаконно»,— признали лояльные Белому дому газеты. По сути, губернатор, дав добро на захват компании, убил сразу двух зайцев: и за поруганную честь отомстил, и лакомую собственность пригрел. Тогда Наздратенко открыто признал, что его действия «не совсем законны», но патриотизм, мол, оправдывает все. Милашевич, вызывая губернатора на открытую дуэль в прямом эфире, предсказал, что цель губернаторской команды намного прозаичнее: пираты захватывают судно, чтобы разграбить и потопить, а не для того, чтобы платить экипажам зарплату. Спустя год приходится констатировать: от прибыльной еще полтора года назад компании остались руины и воспоминания.

Чтобы понять всю безнадежность нынешней ситуации, всю глубину падения «Востоктрансфлота», надо вспомнить, что представляла собой компания в 1997–98 годах. Наследство от Остапенко новой команде досталось, мягко скажем, незавидное: внушительные долги кредиторам, распродажа налево и направо имущества, сомнительные сделки. Вот, пожалуй, самый красноречивый факт эпохи Остапенко и его «товарища» Владимира Мистюка: к 1997 году из 135 судов флота продано 95. Причем, несколько судов Остапенко и его правая рука Виктор Мистюк умудрились продать по цене 100$ и 1$. Источники в краевой прокуратуре в настоящее время утверждают, что там до сих пор не могут поверить в возможность таких махинаций, а не спешат довести дело до суда только из-за команды губернаторской свиты: своих пока за борт не бросать — у ВТФ еще есть недвижимость. Новые, молодые и энергичные хозяева компании Милашевич и Дмитренко быстро пресекли расхищение их новой собственности. Были расторг-нуты заключенные ранее убыточные контракты. Мало того, новое руководство освободило из-под ареста более десятка судов, стоявших в простое за прежние долги, полностью погасило 11-месячную задолженность по заработной плате. Компания даже освоила новые направления морских перевозок — подвинуло иностранцев в перевозке мороженого мяса в Россию из США, и в итоге доходы ОАО «Востоктрансфлот» за 1998 г. превысили расходы на 10 миллионов долларов. Убыточное предприятие всего за один год стало прибыльным в кризисном крае — случай исключительный. Наверное, поэтому правоохранительные органы с редкостным рвением возбудили против Милашевича и Дмитренко сразу пять уголовных дел. Правда, впоследствии те же органы вынуждены были закрыть их за отсутствием состава преступления. Вроде бы справедливость восторжествовала, но особой радости не получилось: на время следствия — почти на год — были заморожены основные операции компании, в результате нанесен колоссальный ущерб, намеренно срывался график выплаты зарплат — следователи нагнетали социальный взрыв, готовили компанию к перевороту. А ведь мало кто сейчас помнит, что осенью 1998 года после августовского кризиса и обвала рубля Милашевич подписал приказ, по которому Востоктрансфлот стал единственным в крае крупным предприятием, зарплата на котором была индексирована в долларах для защиты работников от инфляции. Экипажи получали оклады на 20-30 процентов больше, чем в том же ДВМП. Впрочем, это все цветочки по сравнению с тем, что началось с приходом Остапенко. По состоянию на 10 июня 1999 года в «Востоктрансфлоте» было 38 судов...

Теперь для сравнения история «Востоктрансфлота» за минувший год — почувствуйте разницу. Многие ее детали, правда, хорошо известны по различным публикациям, но собранные вместе они дают впечатляющую картину.

Евгений Наздратенко не просто санкционировал (что делается в крае без ведома губернатора?) захват собственности чужой компании и поддержал Остапенко, но еще и приказал всем экипажам «Востоктрансфлота» повернуть во Владивосток. В нарушение всех контрактов. «Ответственность за ваши действия, направленные на соблюдение интересов Российского государства, берем на себя»,— уверял моряков в радиограммах Наздратенко. Четыре экипажа поверили. В конце июля «Ульбанский залив», «Берег Надежды», «Берег Мечты» и «Камчатский берег» торжественно вернулись в Приморье. Встречали их музыкой и шампанским. Было нескучно. Правда, для других теплоходов флота этот праздник жизни обернулся массовыми арестами в иностранных портах. Зарубежных партнеров мало волновали предстоящие выборы Наздратенко: их обеспокоила судьба собственных денег, вложенных в аренду судов. В заложники взяли суда, а моряки? Целый год многим из них ни продовольствия, ни горючего, ни медикаментов команда губернатора, засевшая в Востоктрансфлоте, не поставляла. В своих обращениях в различные инстанции — от Администрации Президента РФ до ООН — моряки писали, что им приходится голодать по 10–12 дней, «распределяя последние сухари, как в блокадном Ленинграде» (подлинная цитата из одного письма). В октябре в Китае без оказания медпомощи и от голода в послеоперационный период скончался стармех «Восточного берега» Михаил Процюк. Многие помнят, сколько шума наделала эта смерть. Именно шума, дальше пересудов дело не пошло.

Незаконное руководство «Восток-трансфлота» о моряках забыло — нужно было кормить и выплачивать зарплату пикетчикам у Арбитражного суда. А с пикетчиками не забалуешь — не получат к вечеру деньги — утром не явятся Татьяне Локтионовой лозунги под нос совать.

Арестованные теплоходы начали продаваться за бесценок. «Хрустальный берег» ушел за 300.000$, «Пенжинский залив» был оценен в десять раз ниже реальной стоимости. Примеры можно продолжать и продолжать: «Хрустальный берег», «Амурский берег», «Таежный берег», «Чукотский берег», «Комсомольская смена»... За период руководства Виктора Остапенко весь флот выставлен к продаже.

Четыре судна, клюнувшие на обещания Наздратенко, тоже попали в ловушку. После торжественной встречи Остапенко отказался выдать экипажам положенную зарплату. Моряки объявили забастовку. Затем Виктор Остапенко и Владимир Сидоров (получивший после истории с Востоктрансфлотом повышение в должность вице-губернатора) отправили теплоход «Камчатский берег» под неизбежный арест и продажу с аукциона в Китай. Зачем? Точно неясно, но известно, что вскоре на судне произошел весьма странный пожар, уничтоживший следы очень дорогостоящего ремонта, но тем не менее, китайский судоремонтный завод заработал на этом огромные беспрецедентные барыши, продав теплоход. Злые языки утверждают, что завод не забыл поделиться сотнями тысяч долларов с кем-то в России. А экипаж до сих пор не получил своей зарплаты.

Туманно будущее и теплоходов, застрявших в Санкт-Петербурге. Они были арестованы в порту по личной просьбе Наздратенко. С тех пор о них просто забыли. Моряки в отчаянии и пригрозили вывести суда и затопить на выходе из порта — произойти это может в любой момент.

За минувший год Приморский арбитражный суд дважды рассматривал вопрос об очевидном банкротстве «Востоктрансфлота». А что еще делать с компанией, у которой всего за несколько месяцев из 38 осталось только 5 судов, да и они не могут покинуть порт Владивостока, так как будут немедленно арестованы кредиторами. Арбитражным управляющим был назначен управляющий Александр Колесник. Однако он, как и новый управляющий ВБТРФ Александр Гордиенко, не может пройти в офис компании: люди губернатора десятый месяц отказываются исполнять даже решение суда и под охраной приморской милиции забаррикадировались в здании компании и продолжают рулить... Резонный вопрос: зачем ему эта морока, если кругом одни развалины? Оказывается, и на них можно неплохо поживиться. Новым коньком самозванного гендиректора стал пиратский угон судов.

В сентябре прошлого года из Владивостокского морского рыбного порта был угнан теплоход «Комсомолия Калининграда». Поработав несколько месяцев за наличный расчет («Востоктрансфлот» не получил за работу судна ни копейки), «Комсомолия...» была поймана и арестована на Сахалине. Но совсем недавно в лучших традициях авантюрно-приключенческих романов под покровом ночи теплоход покинул порт и направился в сторону российской границы. Задержавшие после ночной погони «Комсомолию...» пограничники изъяли у капитана Алексея Куницкого и заместителя Остапенко Владимира Обушного чистые бланки приморской таможни с проставленными подписями и печатями, но без даты. Побег был тщательно спланирован. Судно, как подозревают, направлялось все туда же, в Китай. Очень захотелось повторить судьбу «Камчатского берега». И Куницкий, и Обушный подтвердили, что, угоняя теплоход, действовали по распоряжению Виктора Остапенко. А в декабре из Нигерии с международным скандалом была угнана «Уссурийская тайга»: судно не просто бежало из-под ареста, капитан Игорь Ильин «прихватил» с собой местного судебного пристава с оружием. Потом патриот (так именовал капитана Наздратенко) спустил на судне российский флаг, поднял флаг... Камбоджи, переименовал судно вместо «Уссурийской Тайги» на «Изабель», а право собственности на теплоход перевели с Востоктрансфлота на гонконг-скую компанию, директор которой, Юрий Виноградов, «родственная душа» Виктора Остапенко. «Спасение» ВТФ закончилось благополучно, т. е. денег на губернаторские выборы хватило — Наздратенко выбрали. А недавно началось «спасение» ВБТРФ. Похоже, что денег на выборы мэра тоже хватит.