Главная, если не единственная, пища коряков — животная, в особенности у оленных, которые растительной пищи употребляют еще меньше приморских. Животная пища состоит из рыбы, морских млекопитающих, оленей, горных баранов, медведей, птиц и моллюсков.

Рыба — свежая и высушенная на солнце — главная пища приморских коряков. Летом и осенью едят свежую, вареную рыбу. Любят ее также жарить на вертеле. Головы едят сырыми, а хрящи считаются особенным лакомством. Зимой рыбу едят вареную и сырую. Сырую рыбу едят мороженой, настроганной тонкими стружками. Этот способ употребления гораздо более, чем у коряков, распространен среди полярных племен к западу от Станового хребта и среди русских.

Сухая рыба, называемая русскими жителями «юколой», приготовляется женщинами в летний рыболовный сезон на берегах рек или на морском побережье и сохраняется для употребления зимой. Рисунок показывает, как женщины режут кету для сушки на солнце. Сначала отрезается голова и сушится отдельно. Потом взрезают ножом брюхо и вынимают внутренности. Икра сушится отдельно, а мясо режется вдоль хребта на длинные полосы, остающиеся соединенными у хвоста, и так вешается на жерди сушильной рамы. В солнечные дни сушка идет очень скоро. Через три-четыре дня юкола готова. В ясную погоду предварительная сушка производится на открытых вешалах. Потом рыба снимается с них и вешается под настилами складов. Осенью, когда ночи уже холодные и можно не бояться гниения, происходящего от сырости, сухую рыбу собирают и убирают в склады. Рыба, высушенная на солнце, покрывается сухой коркой, под которой мясо остается мягким и сохраняется жир; но процесс сушки на открытом воздухе редко проходит благополучно. В жаркие безветренные дни масса больших мух садится на рыбу и откладывает яйца. Через два-три дня выходят личинки и пожирают все сочные части юколы, оставляя только тонкий, сухой и безвкусный подкожный слой. Если в период путины погода стоит дождливая и туманная, то приготовление юколы еще более за-труднительно. Хотя ее вешают под особыми навесами или под настилами балаганов, рыба не сохнет, а начинает разлагаться, и испорченные куски отваливаются и падают на землю, так что в сырое лето, даже если улов был превосходен, коряки могут остаться с недостаточным зимним запасом, поскольку других способов сохранения рыбы, кроме вяления на солнце, они не знают. Самая лучшая погода для приготовления юколы — ясные, холодные дни с сильным ветром, разгоняющим мух. Вообще же после сочной сиговой юколы полярных рек кетовая показалась мне безвкусной и сухой, поэтому и коряки при еде обмакивают ее в топленый нерпичий жир.

После того как пластины мяса для юколы сняты с хребта, на скелете еще остается немного мяса. Часть его срезается тонкими стружками и сушится на солнце, на песке или камнях на берегу. Скелет вешается на обыкновенных вешалах и сушится на зимний корм собакам.

Интересно отметить, что сельдь режется всегда только древним костяным ножом. Вся другая рыба режется современными железными ножами. Может быть, это следует приписать удобству костяного ножа, который подобным же образом все еще употребляется эскимосами острова Ванкувер, или, может быть, это запрет, указывающий на то, что в прежнее время сельдь играла более важную роль в пище коряков, чем теперь. Относительно других видов рыбы существует запрет, заключающийся в том, что ее нельзя резать поперек, а только вдоль.

Я уже говорил, что в некоторых селениях, например в Иткане, главный зимний запас рыбы состоит из уйка (Salmo socialis), так как улов кеты очень мал. Эта мелкая рыбешка сушится на песке или гальке, на берегу, разложенная тонким слоем, и часто переворачивается граблями с зубцами из оленьего рога. Эту рыбу едят зимой, как кету, обмакивая в тюлений жир; или ее смешивают с кореньями, варят и едят, как кашу. Если лето дождливое, то кучи уйка обращаются в зловонную массу, которая замерзает при наступлении холодных ночей. В Иткане каждый хозяин запасает на зиму два или три полных балагана этой рыбешки. В селениях, где главная пища кета, этот род корюшки едят только в годы, когда нет кеты, когда же ее много, то уек идет только на собачью похлебку.

У приморских коряков видное место в хозяйстве занимают морские млекопитающие, и прежде всего тюлени, но так как запасы их не держатся долго, то мясо этих животных едят не часто. К весне вряд ли найдется склад с запасом мяса морского зверя. Осенью же и летом их мясо, в особенности мясо молодняка, съедается в больших количествах и считается вкуснее рыбы.

Мясо тюленей и других морских млекопитающих едят чаще всего вареным. Есть основание думать, что прежде его варили в глиняной посуде. Поздно осенью, когда туши убитых тюленей замерзают, коряки сохраняют их цельными, если они не нужны для немедленного употребления. В другое время их разделывают тотчас же после охоты, чтобы не испортились. Ворвань режется на куски, топится и до холодов сохраняется в мешках, сделанных из желудка или пузыря тюленя. Для этого в пузырь вставляется деревянная трубка, служащая горлышком этой мягкой бутылки; края отверстия крепко привязываются сухожильной веревкой к трубке, которая закупоривается деревянной или костяной пробкой. Зимой жир замораживают, и когда понадобится, его режут ножом. Мясо потрошеных тюленей режется небольшими кусками и кладется в корыта или бадьи, в которых и хранится до надобности. Иногда летом мясо тюленей вялят на солнце, для чего режут тонкими ломтями и вешают на шесты вешал или раскладывают на земле. В дороге тюленье мясо едят мелко нарезанным в сыром виде.

Мясо белухи по своему вкусу считается гораздо выше тюленьего, и жир тоже особенно ценится, потому что совершенно лишен неприятного запаха тюленьего. Одна белуха дает 300–600 килограммов и больше слабо окрашенного жидкого жира, который застывает при 4–5 градусах Цельсия. Жареная кожа белухи тоже считается лакомством.

На Беринговом море высоко ценится мясо моржа и морского льва (сивуча); но оба животных встречаются все реже и реже вследствие хищнического преследования со шхун. Моржа было особенно много в Карагинской бухте и в заливах Карагинского острова. Даже и теперь коряки-охотники не только из селений Карага и Кичига, но и из Олюторки летом на байдарах предпринимают экспедиции для охоты на моржей на Карагинском острове.

У оленных коряков основным источником пищи является олень. Костный мозг, почки, хрящи и ножные сухожилия, которые отрываются зубами, едят сырыми после забоя оленя. Костный мозг считается лакомством. Вынимают его, разбив кость каменным молотком или тупой стороной большого ножа. В дороге едят сырое мороженое мясо, нарезанное тонкими ломтями, но вообще оленину варят, для чего теперь употребляют железные или медные котлы. Зимой, в особенности в ярангах богатых оленеводов, эти котлы всегда висят над огнем полные горячего варева, которое подается не в определенное для еды время, но употребляется тогда, когда кто захочет утолить жажду. Каждый, кто хочет, берет ковшик и пьет бульон из котла. Пастухи, возвращаясь домой, сразу подкрепляются этим варевом. Котел не чистится. Мясо, внутренности, язык и другие части животного, оставшиеся от прежней варки, опять бросаются туда. Мясо долго не варят, потому что коряки не любят, когда оно хорошо проварено. Котел полон грязи от рук поварихи и оленьего волоса, падающего с невымытого мяса, но это не мешает бульону быть освежающим напитком. Когда жидкости в котле остается мало, в него подливают воды или бросают снег. Таким образом, он всегда полон до того времени, когда стойбище снимается для перекочевки на другое место. Женщины подают вареное мясо в пологе. Порезанное на куски мясо выкладывают на деревянные доски, лотки или корыта. Коряки берут большой кусок левой рукой и, ухватившись за край зубами, правой рукой ножом отрезают столько, сколько можно взять в рот; режут всегда снизу вверх. Таким образом едят мясо все туземцы Сибири. В дорогу делают мясные котлеты из сырого мяса с жиром, отбивая их каменным молот ком, а если есть съедобные травы, то прибавляют их.

Все-таки пища оленных коряков состоит не из одного оленьего мяса. Они в значительной степени пользуются рыбой и морской пищей приморских коряков, также как и приморские коряки зимой покупают у них оленей. Богатые оленеводы, кочующие далеко от морского берега, почти не употребляют рыбы и еще меньше мяса морских животных. Они ловят рыбу только летом в горных речках небольшими сетями или вершами, но не запасают ее на зиму. К тому же улов в горных реках вообще незначителен. Они едят кету и мор скую пищу, только если их привезут прибрежные жители или если кто-нибудь из них самих посетит берег моря зимой.

Владельцы маленьких стад, не работающие у богатых оленеводов и кочующие самостоятельно, должны добывать зимний запас рыбы, так как они не имеют возможности убивать много оленей. Эти бедные оленеводы отправляются летом к устью какой-нибудь реки или на морской берег и там сушат рыбу на зиму. При случае они также бьют морского зверя, но обычно у них нет байдар, и охотиться в море они не выходят. Некоторые богатые оленеводы, например живущие на запад ной стороне Тайгоноса, которые кочуют со своими стадами около русских селений или около главного тракта и которых часто посещают русские на собачьих упряжках, посылают летом несколько членов своих семей, чтобы подготовить на зиму запасы рыбы для себя, для гостей и их собак, чтобы не приходилось убивать для них слишком много оленей. Одного маленького оленя хватает только накормить запряжку в десять или двенадцать собак.

Вообще говоря, оленные коряки очень любят есть сушеную кету и «морские кусочки» (т. е. мясо и ворвань морских млекопитающих). Они ищут всякий случай, чтобы удовлетворить эту прихоть, которая является, может быть, пережитком того времени, когда современные кочевые оленеводы были еще приморскими охотниками. Как только выпадет снег и установится санный путь, оленные коряки на нартах появляются в приморских селениях, чтобы получить «морскую пищу», и выменивают целые туши мороженых тюленей, жир, кету и кожу белух. У каждого оленного коряка есть среди приморских жителей приятель, снабжающий его морской пищей, который, в свою очередь, позднее посещает стойбище оленевода, чтобы получить оленину.

Но как ни любят оленные коряки «морские кусочки», они неохотно питаются продолжительное время одной только рыбой. Так, один богатый оленевод с Тайгоноса говорил мне, что его сыновья слишком долго жили на морском берегу, питаясь только рыбой и тюленьим мясом, и совсем отощали. После этого он пошел в свое стадо и убил для них оленя, чтобы они могли опять набраться сил. Приморские коряки тоже любят доставать оленье мясо и жир, даже если у них изобилие рыбы, а зимой, когда рыбы мало, они часто посещают стойбища оленных коряков, чтобы купить или просто выпросить оленины.

Описывая охоту на птиц, я говорил, что ее экономическое значение ничтожно. Коряки не любят мясо чаек, находя его безвкусным, но когда пищи мало, то и им не пренебрегают. Ранним летом, до рыболовного сезона, приморские коряки едят всяких морских птиц, но как только начинается лов рыбы и охота на тюленей, охота на птиц прекращается. Коряки очень любят птичьи яйца. Во время кладки яиц они отправляются на своих байдарах на острова для сбора яиц, собирают их сотнями и едят вареными сейчас же или в последующие дни. Они одинаково относятся к только что снесенным и испорченным яйцам. Раз я присутствовал при том, как коряки ели вареные яйца до того испорченные, что запах их чувствовался издалека. Во многих яйцах были даже полувысиженные птенцы, но это нисколько не мешало корякам наслаждаться своей пищей.

Как приморские, так и оленные коряки едят моллюсков, которых собирают на морском берегу, но не считают их особенно изысканной едой. Собирают их, главным образом, когда чувствуется недостаток рыбы или другой морской пищи; в прежнее же время моллюсков, очевидно, ели в гораздо большем количестве. Раскапывая древние подземные дома приморских коряков в устье Наяна на скалистом берегу, поднимающемся метров на шестьдесят над морем, я нашел груды раковин следующих видов: Purpura saxicola, Mutilus edulis, Mya arenaria и Littorina grandis. Эти же виды употребляются и сейчас. Вынимают моллюсков из раковин маленьким ножичком, который называется kilkakuna (от kilkak — корякского названия Littorina grandis). Оленные коряки едят личинок оленьего овода (Estrus tarandi — по Норденшельду, или Tabanus tarandinas — по Слюнину), которые развиваются под кожей оленя. Весной, когда личинки выползают наружу и собираются на шерсти, коряки их собирают и едят. Пастухи набирают личинки в шапки и приносят домой как лакомство для детей.