БУРЯ В СТАКАНЕ, ИЗ КОТОРОГО ВЫПЛЕСНУЛИ ВОДУ

 

 

Позже появилась поправка: уголовное дело, возбужденное по факту превышения или злоупотребления служебным положением обоих фигурантов, не имеет никакого отношения к убийству. Но она появилась позднее — в дни работы Всероссийского съезда рыбаков информация с ОРТ, РТР и НТВ била, что называется, не в бровь, а в глаз, и страна обсуждала не острейшие проблемы рыбацких окраин, а судачила об очередном деянии «проклятой» рыбной мафии.

 

Корреспондент НТВ Александр Колпаков следил за развитием событий, связанных с расследованием убийства губернатора Валентина Цветкова.

Как известно, Генеральная прокуратура возбудила уголовное дело против двух чиновников Госкомрыболовства — заместителя председателя Госкомрыболовства Леонида Холода и директора Магаданского НИИ рыболовства и океанографии Александра Рогатных.

Глава этого ведомства Евгений Наздратенко, как и один из подозреваемых, узнал об этом из средств массовой информации.

Убийство магаданского губернатора Цветкова сразу назвали знаковым событием. Тогда говорили о беспрецедентности самого преступления. В центре столицы, на улице Новый Арбат был застрелен избранный руководитель крупнейшего региона страны.

Через полтора месяца зазвучали предположения о том, что это — лишь звено в крупномасштабной цепи преступлений, угрожающих национальной безопасности.

За время следствия по делу Цветкова возбуждено около сотни уголовных дел, так или иначе связанных с версиями убийства губернатора.

Одна из них — борьба вокруг распределения квот на вылов морепродуктов. Называется и «цена вопроса» — около 30 миллионов долларов. 15 человек уже арестованы, еще несколько десятков ждут решения своей участи. Высказываются версии.

Зам. пред. Комитета по законодательству Госдумы РФ Владимир Буткеев:

«Следы этого преступления, скорее всего, приведут в Москву. Одна из рабочих версий причин совершенного преступления — это получение на сумму около 30 миллионов долларов квот на вылов краба в обход аукционов».

Зам. генпрокурора Владимир Колесников не считает, что иници-ированное сегодня уголовное дело можно напрямую связывать с гибелью магаданского губернатора. Вместе с тем, у следствия есть основания говорить об угрожающей криминализации региона в целом:

«Мы не ожидали, что столкнемся с такими масштабами злоупотреблений. Это самая начальная стадия расследований, она будет доведена до логического конца, не взирая на лица. Ситуации на Дальнем Востоке был посвящен Совет безопасности, где Президент Путин назвал обстановку в регионе критической».

После трагической гибели магаданского руководителя Дальний Восток как будто стал ближе к столице. Раньше 1000-километровые таежные дали скрывали от взора Москвы то, что происходит на краю земли.

 

И это, конечно же, был плевок в лицо. О съезде же мы в те дни не услышали ни слова. Приходилось только оправдываться.

 

В связи с интересом, проявляемым средствами массовой информации к расследованию убийства губернатора Магаданской области Валентина Цветкова, информационно-аналитический центр Государственного комитета Российской Федерации по рыболовству выступил с заявлением.

«Сегодня из сообщений средств массовой информации стало извест-но о сути претензий, предъявляемых правоохранительными органами заместителю председателя Госкомрыболовства России Леониду Холоду, — говорится в заявлении, поступившем в ИА REGNUM. — Как выяснилось, дело касается выделения квот для научных целей Магаданскому научно-исследовательскому институту рыболовства и океанографии (МагаданНИРО). После выхода распоряжения Правительства (выделение квот является именно его прерогативой) N12-70-р от 12.09.2002 г., прошедшего четыре согласования (в частности, первое и основное — с министерством природных ресурсов РФ, проводящим государственную экологическую экспертизу), Госкомрыболовство России, во исполнение правительственного распоряжения, обязано издать соответствующий приказ и утвердить дополнения к плану-графику экспедиций МагаданНИРО. Что и было сделано — за подписью Леонида Холода, временно исполнявшего обязанности Председателя Госкомрыболовства России в этот момент. Он сделал это во исполнение распоряжения Правительства и в соответствии с действующими нормами и установленным порядком документооборота.

В этой связи информационно-аналитический центр Госкомрыболовства России убедительно просит средства массовой информации воздержаться от поспешных выводов и бездоказательных обвинений. Государственный комитет Российской Федерации по рыболовству также оставляет за собой право обращения с исками о защите чести, достоинства и деловой репутации в отношении отдельных СМИ, допустивших вольное толкование происходящего».

 

Госкомрыболовство попросило журналистов «воздержаться от поспешных выводов и бездоказательных обвинений» в отношении заместителя председателя комитета Лео-нида Холода, против которого было возбуждено уголовное дело по статье «превышение должностных полномочий». «Государственный комитет по рыболовству оставляет за собой право обращения с исками о защите чести, достоинства и деловой репутации в отношении отдельных СМИ, допустивших вольное толкование происходящего», — говорится в заявлении информационно-аналитического центра Госкомрыболовства, сообщает РИА «Новости».

Вторым обвиняемым по этому делу является директор Магаданского НИИ рыболовства и океанографии Александр Рогатных. Как заявил заместитель Генерального прокурора Владимир Колесников, по предварительным данным следствия, деятельность двух этих чиновников нанесла ущерб государству на более чем 100 млн рублей. Чиновникам, по словам Колесникова, инкриминируется организация выделения дополнительных квот на вылов морепродуктов в интересах конкретных лиц под видом научных работ. Поясним, дополнительная квота — это разрешение на вылов морепродуктов, которое дается в результате исследования учеными данных, поступающих с судов. В случае, если эти исследования показывают, что перелова не будет и природе ничего не угрожает, запланированный допустимый вылов может быть увеличен. По мнению следствия, документ с результатами этого научного исследования, разрешающий дополнительный вылов краба и трубача в 2002 году, мог быть сфальсифицирован.

 

Председатель Госкомрыболовства Евгений Наздратенко получил от своих политических оппонентов «подарок к съезду»: в дни работы II Всероссийского съезда работников рыбного хозяйства, на котором Евгений Наздратенко развернул борьбу за превращение рыбного комитета в министерство и вовсю громил глав Минэкономразвития Германа Грефа и Минприроды (МПР) Виталия Артюхова, Генеральная прокуратура сообщила о возбуждении двух уголовных дел: против одного из замов Наздратенко Леонида Холода и одного из его подчиненных — директора федерального ГУПа Магаданского научно-исследовательского института рыбного хозяйства и океанографии (НИРО) Александра Рогатных. Оба дела возбуждены в связи с превышением служебных полномочий, повлекшим тяжкие последствия (ст. 286, ч. 3 УК РФ) и в рамках расследования заказного убийства магаданского губернатора Валентина Цветкова.

Связано ли возбуждение этих дел с нынешней активизацией Наздратенко на политическом поле? Кому они выгодны? Высокопоставленный сотрудник Госкомрыболовства, пожелавший остаться неназванным, рассказал корреспонденту «Новых Известий», что дела Холода и Рогатных связаны с так называемыми дополнительными научными квотами на промысел краба. Дело в том, что квоты на краба, как самый валютоемкий вид морских биоресурсов, распределяются только через аукционы, проводимые Минэкономразвития Германа Грефа. Регионы от этой кормушки отодвинуты. «Но убитый 18 октября Валентин Цветков, — говорит наш источник, — был не просто авантюристом: он был квази-авантюристом. Правда — в пользу рыбаков». Непосредственно перед гибелью Цветков сделал невозможное: он пробил через артюховское МПР научные квоты (якобы под изучение малоизвестных видов краба Магаданским НИРО) гигантского объема: около 2400 тонн (для справки: в зависимости от разновидности краба, это эквивалентно подарку в US$ 25–43 млн)! Распоряжение правительства проходило четыре согласования: первое и самое главное — Минприроды: именно это ведомство проводит государственную экологическую экспертизу. Обычно, при утверждении общего допустимого улова (ОДУ) экспертиза тянется с мая по октябрь. А тут Артюхов, заядлый оппонент рыбацкого ведомства Наздратенко, все согласовал чуть ли не за два дня! Был ли в этой операции некий интерес чиновников МПР? Или, наоборот, Цветков использовал некие рычаги силового давления — неизвестно. Но факт, что магаданский губернатор своего от МПР добился, причем в нарушение закона о государственной экологической экспертизе. Кроме Артюхова, документ также согласовало министерство Грефа. И еще на документе есть подпись зампреда Госкомрыболовства Леонида Холода. Ему просто не посчастливилось: Наздратенко в тот момент отсутствовал, и Холод просто был «ВРИО» председателя. Исходным же документом было обоснование, пришедшее из Магаданского НИРО за подписью Рогатных.

Двое последних чиновников и попали под уголовное дело. Однако каждому понятно, что ключевую роль в деле выделения дополнительных научных квот сыграло именно МПР Артюхова. Так как против его чиновников (как и против грефовских) прокуратура ничего не имеет, это и позволяет некоторым аналитикам сделать вывод о «подарке к съезду» для Наздратенко со стороны его оппонентов: чтобы уравновесить его политическую саморекламу. С этим не вяжется один факт: на пресс-конференции Евгений Наздратенко отказался видеть в новых уголовных делах политическую подоплеку и вообще сделал вид, что ими не интересуется. Но и у этого есть объяснение: зампред Холод находится в оппозиции к Наздратенко, он сориентирован на первого зампреда Александра Моисеева, который вроде бы подсиживает Наздратенко. Так что у председателя есть причины недолюбливать Холода. Именно поэтому последний, по выражению источника «Новых Известий», «отвечает в комитете за противогазы»: за контакты с Госдумой и Советом Федерации.

«Новые Известия» попросили прокомментировать ситуацию и научного коллегу Рогатных, директора такого же института на Камчатке (КамчатНИРО) Николая Антонова. Он сказал по телефону, что ни один НИРО не имеет никаких административных рычагов при распределении промысловых квот: все решает «рыбный» комитет обладминистрации и Госкомрыболовство. Мнение науки здесь совещательное; ее дело составить прогноз численности популяции биоресурсов (кстати, его рамки достаточно широки: прогноз считается хорошим, если подтвердился с дельтой плюс-минус 25%). Антонов не представляет, каким образом его магаданский коллега мог бы «превысить свои полномочия» таким образом, чтобы повлиять на конкуренцию рыбопромышленников или тем более на заказное убийство.

Кстати об убийстве: если бы не гибель Цветкова, его успешная афера с дополнительными научными квотами на краба скорее всего не всплыла. И уж конечно, по логике вещей, те, кого он подкормил этими квотами, должны бы были его любить, а не ненавидеть Поэтому-то уголовные дела Холода и Рогатных на самом деле не могут быть связаны с убийством Цветкова. За краба последнему могли бы, наоборот, дать взятку, но никак не убить. А заинтересованных лиц в его устранении стоит искать скорее в сфере золотодобычи.

Чиновников Госкомрыболовства не в первый раз «подвешивают» за уголовные дела. Когда перед уходом предыдущего председателя комитета Юрия Синельника два года назад шла борьба за его кресло, были заведены уголовные дела по нескольким вероятным кандидатам на его пост: например, по Михаилу Дементьеву (1-му зампреду Госкомрыболовства) — он сел на пять лет. Остальные дела пока спущены на тормозах. Таким образом, Генпрокуратура не первый раз фактически превращает возбуждение уголовных дел в инструмент влияния на административные интриги и кадровые назначения. По нынешнему законодательству прокурор имеет право любое число раз и в течение любого срока закрывать и заново возбуждать одно и то же уголовное дело; кстати, как писали «Новые Известия», этот порядок сейчас оспаривается в Конституционном суде.

 

 

А что же сам съезд? Впечатления от него самые разные. Вот, например, мнение человека со стороны — нашего коллеги, московского журналиста Евгения Комарова.

 

Евгений Наздратенко обладает удивительным качеством: любой сущностный вопрос любого ведомства, где бы он ни работал, он превращает в вопрос лично о себе. Так было в Приморье: казалось, убери ненавистного Наздратенко Черепкова (экс-мэра Владивостока) — и никаких проблем у приморцев больше не останется. Черепкова давно вынесли, проблем меньше не стало, но все они тонули в лучах яркой и беспокойной личности Евгения Ивановича, чей светлый образ истерично создавали пиарщики.

Приморский край никогда ничем особенным не отличался от своих соседей: Камчатки, Сахалина, Хабаровского края, Якутии, Читинской области — разве что большим удельным весом воровства и проблем на единицу дарованного природой естественного богатства. Но далеко не каждый москвич вспомнит, как зовут губернатора той же Камчатки или Хабаровска. Зато все запомнили Наздратенко.

И это сработало. Любого другого просто не выбрали бы на очередных выборах. Но Наздратенко чётко усвоил: не важно, за что тебя помнят, за хорошее или за плохое: важно, чтобы имя было на слуху. В итоге потребовалось заморозить весь Приморский край позапрошлой зимой, чтобы наконец снять Наздратенко с Приморья. И опять-таки: любой бы тихо канул в безвестной, но сытной коммерческой структуре — но только не Наздратенко. Президенту пришлось из милости дать ему на кормление неплохой кусок — Государственный комитет по рыболовству, — чтобы только оставил, наконец, приморцев в покое (и тепле). Такие бюрократические комбинации имеют, как правило, негласный гарантийный срок: один год. У Наздратенко он уже истек: просидел полтора. Но земля под ногами накаляется все больше, да и справедливости ради надо сказать, что в конфликтном кресле главного рыбака никому еще не удавалось пробыть долго.

В советских учебниках по истории учили: когда феодальный правитель хочет выпустить пар народного гнева и отвлечь рабов или крестьян от ужаса их социального бытия, он играет на патриотических чувствах и затевает войну (желательно, победную, но можно и простую: процесс важней). Так же поступил и Евгений Иванович. Он повел рыбаков в наступление на главу Министерства экономического развития и торговли Германа Грефа (заодно по касательной и на благоволящего к нему премьера Михаила Касьянова), на своего давнего недруга — главу Министерства природных ресурсов Виталия Артюхова и даже на главу ФПС Константина Тоцкого (правда, сюда с осторожностью).

В полном соответствии с советской исторической школой, рыбаки забыли про притеснения феодалов, про свои невыплаченные зарплаты и невыданные квоты и собрались в конце минувшей недели на свой второй съезд во Дворце труда профсоюзов. Вообще-то съезд планировался еще на конец октября, но случился теракт в печатниках. И хотя рыбаков в заложники уж точно не стали бы брать никакие чеченцы, Наздратенко съезд переносит: его пиар потонул бы в более важном для страны информационном поводе.

За выигранный месяц Наздратенко заодно придумывает термин в духе задач момента, навеянный, наверное, Бараевым: «биотерроризм». Это уже не о злых чеченских боевиках — это о дальневосточных браконьерах. Наздратенко кричит: «Если раньше квоты перелавливали в два раза, то теперь в пять!» Помните старый анекдот, как ехали в поезде Ленин, Сталин, Хрущев, Брежнев и Горбачев? Когда рельсы кончились, один предложил выйти на субботник, другой — расстрелять начальника станции, третий «сзади убрать, а спереди поставить», четвертый «раскачать вагон и сделать вид, что едем», а Горбачев — «открыть окна и громко кричать: «Рельсы кончились! Рельсы кончились!» Так и Наздратенко: «Браконьерство! Браконьерство!» В итоге все подумали: уж кто-кто, а председатель Госкомрыболовства в расцвете браконьерства точно не виноват. И даже больше: дали бы ему спокойно работать — победил бы он давно браконьерство. Да вот не дают. И наверное, не дадут (а, чтобы всегда было на кого свалить, образ врага будет постоянно поддуваться).

Чем же виноваты перед Наздратенко Тоцкий, Артюхов и Греф? Ведомству первого, Федеральной погранслужбе, три года назад передали функции рыбоохраны в 200-мильной исключительной экономической зоне России. До этого Госкомрыболовство само рулило рыбаками, само им квоты раздавало и само же контролировало и вылов: рука руку моет. Теперь рыбников от контроля (в российской системе это всегда самая выгодная стадия производства) оттерли. И естественно, Наздратенко кричит: «Передача функций рыбоохраны пограничникам к кардинальному улучшению ситуации не привела!» То есть отдайте эту кормушку снова нам: только мы сможем отличить камбалу от кальмара, а в погранучилище этому не учат.

Чем виноват Артюхов? Его министерство проводит государственную экологическую экспертизу и утверждает общий допустимый улов — тот самый пирог, который Госкомрыболовство потом режет на куски и раздает рыбакам на кормление. Естественно, Наздратенко, в систему которого входят свои региональные институты рыбного хозяйства и океа-нографии, хотел бы все это делать у себя и по своему усмотрению: договариваться, делиться с каким-то другим ведомством ему неохота. Вот и ищут на Артюхова компромат. Находят. Например, не завизировал злой Артюхов приказ о придании государственного статуса госкомрыболововской системе мониторинга судов. Из-за этого ее результаты нельзя официально использовать в фискальных целях. Система состоит из радиомаяков, сигнал которых ловят спутники и передают на компьютер на Рождественском бульваре (где находится резиденция Наздратенко). На экране видно, где какое судно плавает, но рыбаки давно научились бороться с этой системой: маяк накрывают железным ведром... Наздратенко об этом не знает и грозит Артюхову на пресс-конференции: «Слышали мы про приказы МПРовских спецморинспекций: отключить, мол, на арендованных судах маяки»... И намекает: отключают для того, чтобы браконьерничать и сдавать краба под своей крышей в Японию.

Но хуже всего с Грефом. Ему от Наздратенко достается, как Чубайсу от Зюганова. «Грефатроном» обозвали аукционы квот на биоресурсы, которые проводит Минэкономразвития. Желая хоть что-то получать от эксплуатации принадлежащих стране рыбных запасов, государство полтора года назад было вынуждено ввести аукционы на право промысла (некую аналогию можно провести с налогом на вмененный доход). Это позволило получать в бюджет хоть какие-то реальные деньги, которые раньше оседали в региональных мафиях. Потому что бесплатными квоты на тех же крабов были до аукционов только на бумаге: губернаторы нагружали промысловые компании или какой-нибудь социалкой, или просто взятками. Теперь от этого крана губернаторов в значительной мере оттерли, им стало больно и все они дружно встали на сторону Наздратенко (особенно камчатский: коммунист Михаил Машковцев): отмените аукционы! Отдайте обратно нам! Поэтому-то, чувствуя за собой тылы, так смел Наздратенко в выражениях на съезде: «Какой ужас! Это мог только придумать Греф!», или: «Прекратите безумное процветание очередного экономического дарования!»

Что же хочет Наздратенко? Он не только не хочет в отставку в связи с окончанием гарантийного срока. Лучшая защита — это нападение: он хочет поднять свой статус и быть министром. Пусть возродят министерство рыбного хозяйства. Причем отрежут ради него кусок от МПР (в первую очередь — госэкспертизу), от Минэкономразвития (аукционы) и от ФПС (рыбоохрану): все самое денежное. Эксперты оценивают теневой рынок морепродуктов российского происхождения в US$ 3–5 млрд. Это третьи деньги страны после незаконного оборота наркотиков и алкогольной продукции. Вот на это-то почетное третье место и претендует Евгений Наздратенко. Конечно, он не питерский и не служил с Путиным в одном полку, зато уж столько шума вокруг себя создал, что просто так задвинуть его, похоже, не удастся.

В дни того самого рыбацкого съезда получил он, конечно, несколько уколов зонтиком: на его зама Леонида Холода и директора Магаданского НИИ рыбного хозяйства и океанографии Александра Рогатных Генпрокуратура возбудила уголовное дело. Но это — слону дробинка. Зато сменщик Наздратенко по Приморью губернатор Сергей Дарькин не смог провести своего человека в сенаторы: членом Совета Федерации от Приморья стал основной теневой денежный мешок Наздратенко Олег Кожемяко. Этот бизнесмен, который даже в закрытой камчатской гостинице «Октябрьская» спускается на завтрак с тремя охранниками, контролирует Преображенскую базу тралового флота. С легкой руки камчатского губернатора этой компании фактически продана концессия на заповедные Командорские острова с их непуганными рыбными запасами: теперь там строят рыбзавод, а в местное сельпо завезли водку «Никита Кожемяко» (Никитой зовут сына нового сенатора). Водку эту льют на приморском заводе «Арго–1»: начинал рыбник Кожемяко с алкогольного бизнеса под крылом Наздратенко.

Повезет ли на этот раз Евгению Ивановичу, станет ли он министром или хотя бы продлит свой гарантийный срок — увидим. Жаль только, что положение крепостных крестьян (рыбаков) от этой победоносной феодальной войны только ухудшится. Да и краб-стригун бэрди, если не дай Бог родился он в Охотском море, не жилец будет: по-любому поймают и сдадут в Японию.

 

 

Сами же рыбаки тоже плюются: мы ехали на Всероссийский профессиональный форум, к единомышленникам, а попали на коллегию Госкомрыболовства, где нам Евгений Иванович прочищал мозги, взяв бразды правления съездом в свои руки.